Джеймс Чейз - Ты найдешь – я расправлюсь

— Почему тебя беспокоит, как я это узнал?

— Вся полиция Италии искала Сетти, а вы его нашли. Как вы узнали, что он там? Если я вас об этом не спрошу, то кто-то другой спросит.

Ее вопрос был не лишен смысла. Теперь, когда она мне его задала, я и сам удивился, что Гранди ни о чем меня не спросил.

— Пожалуй, ты права, — согласился я. — Ну, это долгая история.

— Я хочу ее услышать. Вы нарочно меня сторонитесь. Вас как-то вовлекли в это дело, да? Вы знали, что она назвалась миссис Дуглас Шерард. Здесь что-то не то. Я беспокоюсь. Вы должны мне рассказать.

— Тебе не надо об этом думать, — ответил я. — Не задавай вопросов. Хелен убита. Я ее не убивал, но у полиции возникло подозрение, что это моих рук дело. Ты должна понимать, что я не могу тебе ничего рассказать, чтобы и тебя в это не вовлечь.

Ее маленькие ручки сжались в кулачки.

— А вы не думаете, что меня это беспокоит? — парировала она. — Я хочу все знать. Эд, пожалуйста! Что у вас за неприятности?

— У меня куча неприятностей. Но я не могу рассказать тебе обо всех деталях. Ты должна быть в стороне от этого, Джина.

— Эта женщина для вас что-нибудь значит?

Я заколебался.

— Одно время я думал, что значит, но только до того момента, когда узнал, что она на самом деле собою представляет. Полагаю, я вел себя как…

— Я знаю, как это бывает. Расскажите мне, что случилось, Эд.

— Забудь об этом! — Я поднялся на ноги и выглянул в окно. — Я сделал все что мог, и теперь будь что будет.

— Вы боитесь, что синьор Чалмерс все узнает?

— Он предложил мне иностранный отдел. Когда он узнает, чем я тут занимался, мне этой работы не видать. Похоже, я вообще останусь без работы.

— Вы уедете из Рима? — тревожно спросила Джина.

— Не переживай так, Джина, — попытался я ее успокоить. — До конца света еще далеко.

— Для вас, может, и далеко.

Я впервые за все время, пока ее знал, понял, что она на самом деле для меня значит. Я подошел к ней, положил руки ей на бедра и притянул к себе.

— О'кей, допускаю. Я чертовски вляпался, и только по собственной глупости. Ты не должна в это влезать. Если ты будешь слишком много знать, тебя могут привлечь как соучастницу.

— Ради бога, Эд, — почти крикнула она. — Ты думаешь, меня это тревожит? Я беспокоюсь о тебе.

Я обнял ее. Она подняла лицо, и мои губы соединились с ее губами. Так мы простояли несколько мгновений, а потом я ее легонько оттолкнул.

— Нет, так нельзя, — сказал я. — Думаю, было бы сумасшествием с моей стороны после всего этого пускаться в бегство. Я должен принять то, что со мной будет. Держись в стороне от меня, Джина. Ты не должна быть никак со мной связана.

Ее пальцы пробежались по моим волосам, и она улыбнулась мне.

— Я могу тебе помочь. Я знаю, что могу. Ты этого хочешь?

— Я хочу, чтобы ты держалась в стороне от меня.

— Эд, ты хоть немножко меня любишь? Я для тебя что-то значу?

— Думаю, что да. Знаешь, мне понадобилось так много времени, чтобы это понять. — Я притянул ее к себе. — Но это сейчас не важно, Джина. Мне должно крепко повезти, чтобы я избежал наказания. Карлотти более или менее убежден, что я именно тот, кого он ищет.

— Ты не расскажешь мне, что на самом деле произошло? С самого начала?

Я сел и начал ей рассказывать все от начала и до конца. Я ничего не утаил.

Джина внимательно слушала. Ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы. Когда я закончил, она глубоко вздохнула:

— О, дорогой, как тебе было тяжело!

— Мне было плохо, но я сам на это напросился. Теперь только если я переложу вину за смерть Хелен на Карло, меня не привлекут к ответственности. А сейчас я не знаю, что мне делать.

— Ты должен все рассказать Карлотти, как только что рассказал мне. Это выглядит правдиво. Он поймет. Ты должен ему рассказать!

Я отрицательно покачал головой:

— Против меня слишком много улик. Надо было мне раньше с ним поговорить. Сейчас он только подумает, что у меня сдали нервы. Он арестует меня, и я после этого не смогу заняться Карло. Мне надо разобраться с Карло самому, если это возможно.

— Эд! Я вдруг вот о чем подумала, — вскочила Джина. — Вчера, когда я была здесь, почтальон принес коробку с пленкой, адресованную Хелен.

Я уставился на нее:

— Коробку с пленкой!

— Да. Должно быть, ее посылали на проявку.

Я почувствовал, что у меня заболело сердце.

— Она у тебя?

Джина достала из своей сумки желтую коробку.

— Может быть, это пленка, на которую Хелен снимала в Сорренто, — пояснила она и протянула мне коробку.