Джеймс Чейз - Ты найдешь – я расправлюсь

— Докладывайте об этом хоть президенту, если вам угодно, — разозлился я. — Как только вернете мне все мои вещи.

— Кинокамера — это серьезная утрата, синьор.

— Я не мог лучше спрятать эту камеру. Это вы должны были о ней побеспокоиться. Вы не вправе обвинять меня в том, что она украдена, если сами только сейчас поняли, как она для вас важна. Гранди дал мне камеру, и я за нее расписался. Он сказал, что ни ему, ни вам она не нужна. Так что не надо на меня смотреть так, будто я сам себя ограбил только для того, чтобы доставить вам неприятности.

Карлотти примирительно заметил, что мне нет необходимости так злиться в связи с происшествием, которое не может не вызывать сожаления.

— О'кей, я и не злюсь. Вы не возьмете на себя труд убрать отсюда всех своих людей, чтобы я мог навести порядок и приготовить ужин?

После этих моих слов они провели у меня еще полчаса. Лишь окончательно убедившись, что вор не оставил никаких следов, они наконец убрались.

Карлотти вышел последним.

— Возникла очень неловкая ситуация, — посетовал он, остановившись на пороге. — Вам ни в коем случае не следовало брать камеру.

— Знаю. Теперь я это понимаю. Сердцем я всецело с вами, но камеру мне дали ваши люди и взяли с меня расписку. Вы не вправе обвинять меня в случившемся. Сожалею, но не собираюсь больше тратить на это время своего сна.

Он хотел что-то возразить, но передумал, пожал плечами и ушел.

Я не обольщался. Было ясно, что, несмотря на пропажу моей одежды, сигарет, трех бутылок виски и нескольких тысяч лир, вор проник сюда только с одной целью — взять кинокамеру.

Пытаясь навести хоть какой-то порядок в спальне и гостиной, я размышлял над происшедшим. Перед моим мысленным взором стоял широкоплечий пришелец, которого я видел на вилле в Сорренто. Я был готов побиться об заклад, что это именно он проник в мою квартиру и похитил камеру.

Как только я закончил прибираться в гостиной, раздался звонок в дверь.

Я прошел в прихожую, думая, что это вернулся Карлотти с новой порцией вопросов. Я отодвинул задвижку и открыл дверь. Передо мной стоял Максвелл.

— Привет, — поздоровался он. — Я слышал, у тебя побывали воры.

— Да. Заходи.

Он с большим любопытством посмотрел на сломанный замок двери и прошел за мной в гостиную.

— Много пропало?

— Только обычные вещи. Все было застраховано, так что о чем беспокоиться? — Я подошел к бару. — Выпьешь?

— Не отказался бы от бренди. — Он упал в кресло. — Как старику понравилась информация, которую я дал в прессу о Хелен?

— Кажется, ничего. У тебя было много проблем?

— Один или два парня пытались задавать лишние вопросы, но я посоветовал им поговорить с Чалмерсом. Они сказали, что лучше поцелуют больного оспой. Старик у них, похоже, первый любимчик на свете. — Он взял у меня рюмку с бренди. — Чалмерс уехал или все еще здесь?

— Улетел рейсом в три тридцать из Неаполя. — Я сделал себе виски со льдом. — Погоди минутку. Хочу чего-нибудь поесть. У меня крошки во рту не было с обеда.

— Что ж, дело за мной. Пойду куплю тебе чего-нибудь.

— Сейчас уже слишком поздно. — Я позвонил по телефону портье и попросил его принести мне немедленно сандвич с цыпленком.

— Ладно, давай пока еще по рюмашке, — сказал Максвелл, когда я положил трубку. — А ты не выяснил, что она там делала одна? Как она погибла?

Я постарался не рассказывать ему лишнего. Сказал, что вроде там замешан какой-то мужчина и что полиция не вполне удовлетворена версией о смерти Хелен в результате несчастного случая, а Чалмерс велел мне заняться этим делом и представлять его интересы.

Он внимательно слушал, прихлебывая бренди.

— Так что, ты пока не едешь в Америку?

— Пока нет.

— Я же тебе говорил, что этот старый сукин сын захочет провести расследование! Ну, слава богу, я в это не замешан.

Я сказал, что ему повезло.

— А чего еще надо полиции? Что им не нравится?

— Карлотти любит всякие головоломки. Он всегда из мухи делает слона.

— А Чалмерс думает, что это несчастный случай?

— Он пока не пришел ни к какому выводу.

— А ты?

— Не знаю.

— Эта девочка была созревшая сучка. А ты не думаешь, что это ее скинул со скалы ее бой-френд, а?

— Надеюсь, что нет. Чалмерсу бы такая ситуация пришлась не по душе.

— В этом еще кто-то замешан, Эд. Она бы никогда не сняла такую виллу в Сорренто, если бы ей кто-то не помог. Не догадываешься, кто бы это мог быть?

— Ничего определенного, но это и не так важно, Джек. Скажи мне вот что: кто такая эта Джун Чалмерс?