Я поджег уголок старой «Гардиан», и пламя разгорелось вначале медленно, потом загорелась растопка, и огонь ожил. Смотришь на языки пламени и будто видишь свои самые прекрасные сказки. Еще до того, как они стали сказками, были огни, в которых таились сказки, ожидая своего момента, чтобы выскочить на свободу. Присмотрись к любому огню, и ты увидишь пещеру, где разгорается огонь от пламени дьявольской мысли. Понаблюдай, как это пламя растет, испускает голубые протуберанцы и пульсирует само собой, пока не заглохнет.
— Если сможешь на момент оторваться от созерцания своей работы, Форрест, то знай, у Алистера есть отличный старый бренди в шкафу слева. Не тот, что сразу перед тобой, а сбоку.
Я поднялся.
— Нет, спасибо, Мерри, — отозвался я. — Я не пью.
— Знаю. Но я пью.
— Я думал, тебе не полагается.
— Если верить врачам, глубокое дыхание может убить меня. Ну, а я — доктор аэронавтики. И как доктор воздушных наук я заявляю, что имею право сделать вдох и выпить, когда пожелаю. Капли тут же на второй полке.
Я налил в бокал из бутылки, и Мерри поболтала бренди, понюхала его, любуясь, как пламя отражается в стекле. Она взглянула на меня, как будто задала вопрос и ждала ответа.
— Что сказали в полиции по поводу черного ящика машины Алистера? — спросил я.
Она продолжала изучать меня.
— Я тебя спрашиваю про систему электронного управления. Про микрочип, который ты собиралась попросить их проверить.
— А, да. То есть нет. Я не спрашивала. После похорон я два дня ничего не делала. Я просто была не в состоянии. Это одна из десяти тысяч вещей, которые я не сделала. Уже поздно? В смысле, стоит ли еще?
— Я думал, может, эксперт по компьютерам сможет ответить, был ли изменен этот чип или заменен. Или, если они обнаружат какое-нибудь приемное устройство, которое способно повлиять на систему электронного управления, заставить дроссель находиться в открытом положении. Что-нибудь наподобие этого. Что бы позволило выявить умельца.
— Вот мы и увидим этого умельца…
— Да, этого. Помнишь, когда Дороти отдернула штору и мудрец оказался маленьким лысым человеком, дергающим за рычаги, от которых раздается рев и гром?
— Натурально.
— Отдерни штору, там стоит Нотон, — дергающий рычаги и нажимающий кнопки.
— Ты уверен?
— Нет никаких сомнений. Нотон убил Алистера и Фила, а теперь пытается убить меня. Он думает, что я знаю, как он это сделал.
— А ты знаешь?
— Помнишь то утро, когда мы со Сьюзен приехали к тебе после госпиталя? То, что я услышал в наушниках, должно быть, было то же самое, что слышал и Фил, — атакующая собака, и она звучала очень натурально, так что заставила меня отпрыгнуть. Оба раза это были наушники Алистера. Как раз те, которыми должен был пользоваться он. А когда эта штука дважды не сработала, они настроили компьютер на машине Алистера так, чтобы вывести из строя акселератор, выключить освещение и закоротить зажигание.
— И ты считаешь, что все это устроил Нотон?
— Нотону ничего не надо делать самому, надо только махнуть рукой. Одна из его компаний — охранное агентство, и два его агента работают на нашу команду. Я думаю, Нотон приказал им сделать это. Не думаю, что он сказал им, как сделать. Они по радио создали помехи в электронике моей машины в Сильверстоуне. Но я не знаю как. Создается впечатление, что это — сложная профессиональная операция.
— Так вот почему, ты считаешь, твоя машина глохла в Сильверстоуне? — Мерри покрутила свой бокал с бренди и сделала большой глоток. Ее лицо уже утратило бледный оттенок, исчезли пятна под глазами. В свете огня она порозовела. Смесь красного и золота. — А откуда они вели передачу?
— Понятия не имею. Откуда-нибудь.
— Электроника находится несколько за пределами моей области, но я считаю, что для того, чтобы внести помехи в электронную систему управления от постороннего источника, необходимо иметь большую мощность излучателя. С расстояния изменить программу нельзя, можно только испортить ее вмешательством мощного электрического поля. Или, может, им удалось подсунуть особый приемник. В любом случае нужна направленная антенна. Ты видел что-нибудь похожее на антенну?
И тут я вспомнил Коупе и отключившийся двигатель, и ко мне вернулась эта картина. В конце трибуны стоит автобус телевещания, прямо перед въездом в Коупе, где отказал мой мотор. Это было на тренировке. И я еще подумал, с чего это средства массовой информации стали показывать проверку шин. Обычно это событие занимало пару абзацев в автомобильных журналах и этого вполне хватало.
Читать дальше