Ричард Пратер - Трое под одним саваном (сборник)

— Сэм, я через полчаса приеду за «кадиллаком» — ребята сказали, что он уже готов. Вы ведь приятели с Тернером из отдела научных исследований. Нельзя ли поставить мне в «кадиллак» для комплекта инфракрасный прожектор и красные очки, которые к нему прилагаются?

— Что? Какого дьявола ты опять задумал? — вскричал мой друг.

— Я... этого... обронил одну вещь в темном погребе. Пойду ее поищу. И буду весьма счастлив, если вопросов больше не будет.

— Черт побери, Шелл! У тебя есть что-нибудь интересное для нас?

— Ничего такого полезного, кроме как для меня самого. И ни одной стоящей улики — пока. Честно, Сэм. Но если ты пойдешь со мной, то они могут появиться.

— Да я бы рад, Шелл, но... — заколебался Сэмсон.

— Кроме того, Сэм, ты же видел сегодняшние газеты. Сделанного не воротишь, но мне очень хотелось бы, чтобы завтра-послезавтра в них появились другие увлекательные заметки. Такие, которые стерли бы вонь, прежде чем она впитается слишком глубоко. И потом, ты же не знаешь, зачем мне потребовалось это снаряжение. Может, я собрался на Луг Влюбленных пошпионить за резвыми школьниками.

— Самой увлекательной будет заметка о том, что Шелл Скотт этой ночью получил пулю в лоб, — ворчливо проговорил шеф отдела по расследованию убийств. — И что я, по-твоему, должен сказать Тернеру? Ну ладно... — Он замолк на несколько секунд. — И вообще, мне следовало бы посадить тебя в тюрягу за ту психопатку, к которой ты меня вчера отправил.

— Она сильно буянила?

— Когда я добрался до Гроува, она пела. Орала в этот чертов микрофон. Но лучше бы она осталась там и ночевать. Потому что когда я... нет, давай я расскажу все по порядку.

Слушая его рассказ, я первый раз за день посмеялся всласть. Закончил он так:

— Ладно, черт с тобой. Когда будешь выезжать, загляни в свой багажник. Но я ничего не обещаю.

— Спасибо, Сэм. До скорого.

Я получил свой «кадиллак» без особых сложностей и в багажнике нашел обещанное снаряжение. Очки смахивали на обычные защитные, только с красными стеклами, зато сам светильник напоминал скорее пушку — шириной больше фута, длинный, толстый, с изогнутой металлической рукояткой наверху. Я положил его вместе с очками на переднее сиденье. Проехав по направлению к Восьмой улице, я остановился перед радиомагазином Портера. Я приехал сюда уже во второй раз; первый был около полудня. Я зашел в магазин. Портер — высокий, похожий на студента, бывший «джи-ай» — вышел мне навстречу.

— Здорово, Шелл. Я только что закончил. С тебя пятьдесят баксов.

— Такие деньжищи за паршивую вакуумную трубку с батарейкой в старой сигарной коробке?

Он широко ухмыльнулся.

— Друг мой, ты платишь за мой технический гений и блестящее «ноу-хау».

— Да будь у меня чуток свободного времени, я бы запросто все это сварганил сам.

Он, фыркнув, принес из задней комнаты заказанную мной «коробку-пищалку» и положил ее на прилавок возле компактного радиоприемника с петлевой антенной. Я вручил Портеру его полтинник. Он нахмурился и сказал:

— Я должен взять с тебя залог за приемник. Он у меня единственный с петлевой антенной.

— Но я же верну его не позже... — Я осекся. — Ладно, давай я оставлю залог.

Я выдал ему еще денег, а потом позвонил с его телефона Луиз. Она сразу взяла трубку.

— Это Шелл, дорогая. Ну, как успехи?

— Он... Кажется, я себя переоценивала. Он... короче, он отказался. Он страшно извинялся и обещал повидаться со мной завтра.

Я рассмеялся. Я чувствовал себя так, словно только что выиграл миллион.

— Детка, — сказал я, — он не сможет повидаться с тобой завтра. Ни послезавтра. Ни через неделю.

— Шелл, я уже час сижу у телефона и все размышляю. Ты ведь знал, что он не сможет повидаться со мной сегодня?

— Я знал, что свидание не состоится, потому что, если бы он пришел, я бы приложил его кочергой. Но у меня было подозрение, что он откажется.

— Шелл! Чтоб тебе пусто было! Ты не мог мне хоть что-нибудь рассказать?

— Милая моя, скажу тебе честно: я тебе не вполне доверял, — признался я.

— А теперь — вполне? — с обидой в голосе спросила Луиз.

— Не вполне. Но доверяю, — сказал я уклончиво.

— Шелл! Чтоб тебе пусто было! Чтоб тебя черти взяли! — прокричала она.

— Но мы же можем остаться друзьями? — с надеждой спросил я.

— О, я полагаю... — Ее голос стал тихим и мягким, с теми шампанскими искорками, которые заставили меня вспомнить, какая она была за игральным столиком, в платье цвета мятного ликера, когда я спросил ее, что она одевает к шампанскому. — Нет, — пропела она. — Я не думаю, что мы с тобой можем остаться друзьями. — Она выделила последнее слово. — Шелл, — продолжила она, — каждый раз, как я поговорю с тобой, я открываю что-нибудь новое в тебе.