Ричард Пратер - Трое под одним саваном (сборник)

Наконец наступил момент, когда Джонни замолчал. Он раскланялся, сияя улыбкой, и, не обращая внимания на то, что в зале не раздалось ни единого хлопка, удалился. За ним убрались и девицы. Я встал и уже было собрался отправиться за кулисы, чтобы найти Кэбота, но голос в динамике сообщил, что сейчас мы увидим гвоздь программы — перед нами выступит Илона Венгерский Ураган. И я остался, чтобы посмотреть на нее.

Оркестр заиграл «Диану» медленно и выразительно. Илона тоже двигалась медленно и выразительно. Ее движения, которых было великое множество, были просто великолепны. Девушка отличалась высоким ростом, да при этом носила еще каблуки сантиметров десять, не меньше. У нее были густые белокурые волосы и белая-белая кожа. Было видно, что она получала от своего представления, наверное, не меньше удовольствия, чем я.

Что греха таить — мужчины любят смотреть, как раздевается женщина. Может быть, настанет такое время, когда мужчины утратят интерес к женскому телу и всецело предадутся умственной деятельности. Но, к счастью, это время еще не пришло, и я наслаждался зрелищем обнаженного женского тела. Но вот последний раз сверкнули блестки, сопровождая последний взлет ленточек, и Илона по прозвищу Венгерский Ураган, пританцовывая и покачивая бедрами, ушла со сцены. Я встал и направился за кулисы, чтобы поговорить с Джонни Кэботом.

Я нашел его в небольшой уборной, пропахшей пудрой и потом, которую показал мне рабочий сцены. Я постучался. Джонни открыл дверь и недовольно уставился на меня. Вернее, он просто посмотрел, но, поскольку с его лица не сходило сердитое выражение, мне показалось, что он недоволен моим приходом. Глядя на него, можно было подумать, что он вот-вот укусит тебя.

Парень был примерно одного со мной роста, но немного тоньше; у него были густые вьющиеся черные волосы и светло-голубые глаза. У меня загорелая кожа, но этот парень, видать, ходит загорать на пляж, как на работу, поскольку по сравнению с ним я выгляжу самой настоящей бледной поганкой. На бронзовом от загара лице Джонни его бледно-голубые глаза казались еще более светлыми.

Да, Джонни был настоящий красавчик, из тех, впрочем, что снимаются в порнографических фильмах. Во всем его облике ощущалась какая-то слабость. Несмотря на хорошо развитую мускулатуру, он, по-видимому, был весьма недалек в умственном отношении. Чувствовался в нем какой-то моральный изъян, и мне этот человек был неприятен. Джонни смотрел на меня улыбаясь. И хотя в его улыбке не было ничего угрожающего, мне хотелось сказать ему, чтобы он поскорее закрыл рот. Такие люди, как Кэбот, время от времени встречаются всем. Они, словно скунсы, испускают моральную вонь, и просто удивительно, как моя клиентка этого не заметила. Впрочем, вполне возможно, что на женщин он оказывал совсем другое воздействие.

Джонни был без рубашки, и на его груди играли бугры мышц. Невероятно, как из такой мощной груди мог исходить такой голосок.

— Да? Что вам угодно? — пропищал он.

— Вы — Джонни Кэбот?

— Да. И что дальше?

Я раскрыл бумажник и сунул ему под нос мое удостоверение. Не успел Джонни как следует его рассмотреть, как я захлопнул бумажник и сунул его в карман. Я заметил, что если показывать удостоверение очень быстро, то люди думают, что перед ними очень важная птица. Вроде полицейского.

— Мое имя Скотт, — бросил я. — Можете мне сказать, где вы были сегодня утром? Я имею в виду рано утром — от трех до шести часов.

— У меня было свидание, — медленно ответил парень. — Я пригласил на ужин даму. Мы встретились очень поздно — где-то около часу — и засиделись до шести утра.

— До шести? — Что-то уж больно поздно для свидания. Впрочем, свидания бывают разные.

— Да, — ответил Джонни. — Моя дама освободилась только после полуночи. Она работает в клубе на Беверли, в «Грот-то». — Он помолчал, а потом спросил: — Скажите, вы ведь не полицейский, правда?

— Никто не говорил вам, что я полицейский. Я Шелл Скотт, частный детектив.

Джонни грубо выругался.

— Ах, частный! Что же тебе, сукин ты...

— Осторожнее, друг мой. Советую вам прикусить язык, — одернул его я.

Джонни проглотил свое ругательство, но все-таки не удержался и спросил:

— Что, черт возьми, вам от меня нужно? Что вы тут вынюхиваете?

— Я расследую дело о покушении на жизнь моего клиента, — сообщил я.

Джонни улыбнулся, в его улыбке сквозила неприкрытая неприязнь.

— Я не пытался никого убивать, Скотт. А если бы и пытался, то непременно бы убил. Интересно, кого же собирались убить?