Ричард Пратер - Свидетелей не оставлять!

Но теперь все было позади. С большим удовольствием расслабившись, я читал газету и прихлебывал бурбон с водой из большого бокала. Происходило это, разумеется, в квартире Лин.

Она вышла после душа, кутаясь в полотенце, и улыбнулась:

— Привет!

— Привет!

— Готов обедать?

— Готов на что угодно.

— Хо-хо! Ты сумасшедший!

— Именно это обо мне и говорят.

Лин подмигнула мне и пошлепала босиком на кухню. Пока она там возилась и напевала, я снова подумал о деле, которое мне довелось распутывать. Оно перестало мелькать на полосах газет, утратив новизну. Но очень многие люди продолжали меня ненавидеть — в первую очередь, конечно, траммелиты, которые отказались от своего прежнего названия и стали теперь себя называть «Подлинными мыслителями». Однако проповедовали прежние идеи. «Наставники» сидели в тюрьме, но, к сожалению, все были живы. Они были живы, а Фелисити — мертва.

Фелисити, Траммел, Вулф, Диксон — все были мертвы и похоронены. Когда я думал о них, мне почему-то казалось, что ни с кем из них я никогда не встречался. А вот с другими людьми, которые мне нравились и видеть которых мне было приятно, я продолжал дружить. Это Рэнди, Олив и Джо. Мы часто видимся. И конечно, с Лин. Определенно, с Лин!

Я поторопился дочитать газету, пока Лин готовила обед, но из-за того, что мысленно отвлекался, возвращаясь к законченному делу, не получал никакого удовольствия от новостей. В общем, это была какая-то чушь. Критик прославлял выставку произведений современного искусства. Папа римский осуждал контроль над рождаемостью, банда подростков убила бизнесмена, восемь человек получили защиту благодаря Пятой поправке...

Мне показалось, что зазвонил звонок. Я прислушался, затем продолжил чтение. Остальные новости были лучше. Сообщалось, что в нынешнем году длина юбок изменится на одну целую и одну десятую дюйма. Одна из последовательниц Эмили Пост [5] советовала размешивать суп на огне только левой рукой и никогда не пить из чашек. В общем, все в таком роде.

Снова раздался какой-то дребезжащий звонок. Я обернулся через плечо.

В дверях стояла Лин. Полотенце с нее почти упало. А в руке она держала маленький колокольчик. Слава богу, я уже думал, что звенит в ушах.

— Что, черт возьми, это значит? — улыбнулся ей.

— Обед готов.

— Подан?

— Подан. Приглашаю тебя, Шелл Скотт, к столу! — Она кокетливо пожала плечами. Многообещающее движение, когда женщина закутана в одно полотенце! — Запомни, этот звонок отныне будет означать: «Иди, и получишь то, что хочешь!» Ну, пошли, а то бифштексы остынут!

Они не остыли. Это были толстые, превосходные бифштексы из филейной части. Просто великолепные! Мы выпили кофе и часок приятно поболтали. А потом Лин спросила:

— О чем ты думаешь, Шелл?

— О сегодняшних газетах. Продолжаю вспоминать скандал с Траммелом, вместо того чтобы думать о будущем.

Она прикусила губу.

— Дорогой, но ведь все кончено...

— В том-то и ужас, что не все кончено.

— Не произноси речей! Что ты собираешься делать?

— Не знаю. А что, в «Гринхейвене» действительно порядочные люди?

— Вполне порядочные.

— Тогда, может, мне отправиться туда?

Лин засмеялась и ничего не сказала. Через некоторое время я услышал, что она возится в спальне. А потом зазвенел колокольчик. Я усмехнулся, встал, направился в спальню. Колокольчик продолжал звенеть.

Сарыч — хищная птица. (Здесь и далее примеч. пер.)

«Фелисити» означает в переводе «счастье».

Рэнди — бродяга (англ.).

Льюис Джон Ливеллин — американский профсоюзный лидер.

Эмили Пост — американская писательница, автор книги «Этикет».