Роберт Паркер - Кэсткиллский орел

В комнате стоял огромный стол красного дерева с резными ящиками. Его поверхность украшали косметика, бутылочки духов, огромные бигуди, а также несколько баночек пилюль с крышками, которые могут открыть только очень сильные мужчины. На подставке рядом со столом торчал телевизор, но он был выключен. Звук исходил из соседней комнаты. Над столом висело зеркало в раме из красного дерева, а на стенах по обеим сторонам кроватей — портреты большеглазых ребятишек. В стене по левую руку была распахнута дверь, ведущая в ванную. Там никого не было. С крючка свисали два купальных халата: один розовый, другой желтый.

Судя по всему, это была спальня Джерри и Грэйс Костиганов. Но кроме аккуратно заправленной кровати, присутствия Джерри не ощущалось. Хотя, быть может, я ошибся и это он спал на разобранной кровати с аквамариновыми простынями. И носил корсет с чулками.

Я потихоньку высунул голову и заглянул в соседнюю комнату. Она оказалась пустой. Телевизор вовсю транслировал мыльную оперу. Мыльная опера, орущая в пустой комнате, — разве это нормально? Я прошел забитый креслами с подголовниками, огромнейшими диванами и прочей ерундой зал, оставив за спиной мыльный cор. Следующая дверь. Комната, куда я вошел, оказалась гостиной: обитая кожей мебель, восточные ковры, медь, ореховое дерево и — как у всех подземных жилищ — низкие потолки. Справа — проход в столовую, слева — цельнометаллическая дверь. Я вышел в нее и очутился в залитом светом коридоре с арочным потолком. Видимо, он был близнецом того темного туннеля, по которому я сюда добрался. Впереди коридор расширялся настолько, что в него удалось втиснуть стол, на котором располагался телефон и лежал блокнот в голубом кожаном переплете. За столом спиной ко мне сидел здоровенный темноволосый мужик в белой, с короткими рукавами рубашке и надетой поверх нее наплечной кобурой. Семейный секретарь. Когда я проходил мимо, он повернулся и уставился на меня.

— Я приехал вчера вечером, — сказал я. — С Расселом.

Пистолет в наплечной кобуре оказался автоматическим браунингом сорок пятого калибра.

— Меня никто не предупреждал, — сказал охранник.

Я пожал плечами:

— Ты же знаешь Рассела.

Мужик коротко хохотнул:

— Его все знают.

Я ухмыльнулся:

— Меня хотел видеть Джерри. Куда идти?

— Он, наверное, в офисе, — сказал охранник. — Вторая дверь по коридору, а там спросишь у охранника.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Тут целый лабиринт.

— Впервые здесь?

— Ага.

— Надо время, чтобы привыкнуть.

Я приветливо помахал рукой и засунул ладони в карманы, чтобы выпирающая битка в правом не выдала себя. Затем двинулся по коридору. Периодически в стальной стене прорезались крайне приветливые стальные двери. Я отпер вторую, выходящую в следующий туннель, и двинулся по нему. Очутившись вне поля зрения охранника, запихнул битку за пояс под футболку и наполовину застегнул молнию на куртке, чтобы выпуклость не была заметна.

Коридор оказался длинным и прямым с сужающейся перспективой. В нем тоже имелись двери. Пока я шел, стараясь выглядеть приветливым посетителем, выяснилось, что вся система, по-видимому, представляет собой серию комнат, соединенных туннелями. Беспрерывное гудение подающих воздух и энергию механизмов через день-два пребывания под землей переставало привлекать внимание. Впереди показался перекресток, тут же стоял следующий охранник в рабочей рубашке и брюках из рубчатого плиса.

У него был огромный кольт «магнум» в кобуре, стилизованной под Дикий Запад.

— Я приехал с Расселом, — объяснил я. — А сейчас Джерри вызвал меня к себе в офис.

— Хорошо, сэр, — сказал охранник. — Знаете, куда идти?

— Нет, мы с Расселом приехали вчера вечером, и он не успел показать мне этот лабиринт.

Охранник улыбнулся:

— Поначалу здесь можно заблудиться. Офис Джерри дальше по коридору. Третья дверь справа.

— Благодарю, — сказал я.

— Не за что, — отозвался охранник.

Третья дверь, сто ярдов по коридору, прогулочная ходьба, минута по времени. Кислорода в легких явно не хватало. Дышалось с трудом. Глоталось тоже. Может быть, потому, что во рту не осталось слюны. Глотка напоминала пересохший колодец. Убей или умри. Убей и умри. Не убей и умри. Миленькие перспективы. Я согнул руки.

А там наверху — Сюзан.

Я еще сильнее сжал зубы. Скулы свело. Подойдя к третьей двери, я открыл ее и вошел.

За столом сидела секретарша, женщина средних лет. Господи, секретарша моего возраста. С позолоченной цепочки свисали очки с загнутыми вверх уголками. Она выглядела уверенной и дружелюбной, как артистка, рекламирующая кофе.