Ричард Старк - Похищение черного льда

— Зачем? — спросила Клер.

— Иностранные инвестиции, — ответил Формутеска.

— Стоит только европейским и американским деловым концернам, — уточнил Гонор, — прослышать о каких-то наших неприятностях, они спешат забрать из африканских стран все свои капиталы. Что вполне естественно.

— При мятежах могут пострадать как сами заводы, так и их оборудование, — прибавил Формутеска. — Но дело не только в этом, ведь революционные правительства, приходя к власти, сразу же начинают национализировать все, на что могут наложить руку.

— Поэтому, — сказал Гонор, — мы должны проявлять величайшую осмотрительность. Никто из нас не посмеет даже намекнуть, что мы не доверяем нашему президенту. Никто не осмелится публично противодействовать подготовке к переводу нашего национального достояния за границу. Нам остается только, узнав о планах полковника, попытаться помешать их осуществлению.

— Но его деньги сейчас уже в Нью-Йорке. Если я тот профессионал, которого вы ищете, то это значит, вы хотите, чтобы кто-нибудь украл эти деньги для вас.

— Это не совсем точно, хотя и близко к истине, — ответил Гонор. — Нам не нужен вор; мы не будем просить его рисковать собой, чтобы вернуть нам наше национальное богатство.

Паркер кивнул:

— К тому же он может и не вернуть его вам, коли оно попадет в его руки.

— И такое вполне может случиться, — сказал Гонор. — Поэтому мы ищем организатора, человека, специализирующегося на составлении планов крупных ограблений.

— И вы хотите, насколько я понял, поручить составить план этой работы мне?

— Да.

— А кто будет исполнителем?

Гонор показал на себя и Формутеску:

— Мы. Мы вчетвером.

— А вы делали что-либо подобное раньше? Хотя бы кто-то из вас? Гонор покачал головой:

— Нет. Но мы хотим научиться.

— Вы любители, и...

В этот момент в дверь постучали. Паркер увидел, какими напряженными стали лица Гонора и Формутески. Он открыл дверь. За ней стояли те двое. Они поспешно вошли в комнату, и один из них начал что-то говорить Гонору, но тот только качал головой.

— Ушел? — спросил Паркер.

— Боюсь, что да.

— Его легко спугнуть, — объяснил Паркер. — Сегодня с ним это происходит уже второй раз.

— Хоскинс — очень осторожный человек, — сказал Гонор.

— Я тоже, — ответил Паркер. — И пока мне не нравится то, что вы предложили.

Гонор нахмурился.

— Почему?

— Вы хотите, чтобы я научил вас тому, в чем у вас нет никакого опыта. Вы будете болтать об этом с теми людьми, которые ничего об этом не должны знать; это все равно что сообщать пчелам, где лежит горшок с медом. К тому же здесь вертится этот Хоскинс и еще одна компания — кстати, вы знаете, кто они такие?

— Не знаю точно, — сказал Гонор. — Но они и меня беспокоят. Трое белых? Если только они не от Карнса... Нет, нет, я не верю, чтобы Карнс мог послать к вам сначала меня, а потом и их, чтобы они убеждали вас не помогать мне.

— У них акцент, правда, слабый, немного похожий на ваш.

Формутеска что-то очень быстро сказал. Двое других тоже возбужденно заговорили. Гонор сердито покачал головой и бросил им что-то резкое в ответ. Обратился к Паркеру:

— Я против его участия.

— Кого?

— Генерала Гомы, — вставил свое слово Формутеска.

Гонор повернулся к Паркеру:

— Дело в том, что Дхаба была образована из различных частей двух прежних колоний. Белая часть населения стремилась сохранить контроль над страной с помощью военных, опираясь главным образом на генерала Гому, который также был кандидатом на наших первых президентских выборах. Но его связь с белыми получила огласку, и он проиграл.

— Ходили слухи, что он собирает армию наемников, чтобы совершить переворот, — добавил Формутеска, — но из этого тоже ничего не вышло.

— Ничего и не могло выйти, — усмехнулся Гонор. — Наемникам нужно платить, а денег у генерала нет. Его поддерживали бывшие белые колонисты, но большая часть их имущества осталась в Дхабе. А без средств генерал Гома не представляет абсолютно никакой угрозы.

— Поэтому-то ему и нужны эти бриллианты, — добавил Формутеска. — Бриллианты?

— Денежная единица Дхабы называется басоко, — сказал Гонор. — Естественно, это не твердая валюта, и полковник Любуди не посмел бы перевезти за границу огромное количество этих денег. Во-первых, одно лишь появление громадного количества басоко на мировых рынках привлекло бы нежелательное для полковника внимание. Во-вторых, если побег полковника приведет к беспорядкам в стране, то басоко быстро обесценятся.