Владимир Колычев: Любовница авторитета

© Колычев В., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Высокий тополь качался на ветру, размахивая ветвями в пышных листвяных рукавах. Рядом с ним высилась темнохвойная ель с утонченными раскидистыми лапами. Ветер ей досаждал, но ветвями она шевелила, как манерная женщина руками – кокетливо, жеманно. Разбушевавшийся тополь как будто зло выговаривал ей, а она вздыхала, как женщина, которая и должна была, но не хотела признавать свою вину…

– Ты не можешь быть с ним! Не можешь!

Отношения выясняли не только деревья.

В летнем кафе за столиком сидели двое. Средних лет остроносый мужчина в коричневом замшевом пиджаке похож был на бойцовского петуха после неудачной драки – распоясанный, взбудораженный, всклокоченный, в глазах злость и обида. Молодая худосочная женщина с большими красивыми глазами слушала его, плотно сжав губы. И пока разговор шел в спокойном тоне, она ложечкой неторопливо размешивала сахар в чашечке с кофе, а когда мужчина повысил голос, возмущенно глянула на него.

Затем она с досадой посмотрела на невольного свидетеля разговора – рослого широкоплечего мужчину с бритой головой, который сидел за столиком неподалеку. Женщина не хотела привлекать к себе внимание, возможно, поэтому и выбрала для объяснений малоизвестное кафе на окраине городского парка. Место здесь тихое, обычно посетителей немного, а сейчас, в облачную ветреную погоду, и вовсе их быть не должно.

Но, по стечению обстоятельств, здесь оказался капитан Одинцов. В этом кафе он ждал своего агента из криминальной среды: хотел узнать информацию об одном домушнике. Он находился здесь, не обращая внимания на страсти, кипящие вокруг. Натура у него не впечатлительная, характер черствый, непробиваемый, и пока общественный порядок не нарушается, он будет сидеть ровно…

– Ты слышишь меня? – разбушевался остроносый мужчина.

Он потянулся через стол, схватил женщину за предплечье, но удержать ее не смог. Она раздраженно вырвала руку, поднялась и рванула к выходу. Мужчина вскочил со своего места, догнал ее, сгреб в охапку, пытаясь удержать.

А удержать ее, казалось, было совсем нетрудно. Она была невысокая, худотелая, тонконогая – одним словом, легкая как пушинка.

– Пусти! – сквозь зубы потребовала женщина.

При этом она прожигала взглядом сидящего неподалеку Одинцова так, будто он являлся виновником ее бед. Как будто он удерживал ее, а не кто-то другой.

Одинцов находился при исполнении, да и как мужчина он обязан был помочь женщине, но вмешиваться не хотелось. Когда милые бранятся – третьему в эту потеху лучше не лезть. Уж он-то эту истину на своей шкуре прочувствовал, даже шрам на руке от ножа остался. Был случай, муж избивал жену, он по долгу службы заступился. Дебошира заломал, а когда взялся за наручники, жена за нож схватилась… А у этой худосочной ногти как лезвия…

Но эта особа стоила того, чтобы рискнуть из-за нее своим здоровьем. И хрупкая она, и красивая, и сексуальная, несмотря на худобу. Или благодаря этому. Даже практически нулевой размер груди ничуть не портил ее, возможно даже, наоборот. Густые осветленные волосы, стрижка в стиле «Гарсон», короткое белое платье под бордовым жакетом, босоножки на тонком звонком каблуке… В районе тридцати ей, но для своих лет она выглядела очень хорошо.

– Ну, пожалуйста, не уходи! Давай поговорим! – чуть ли не умоляющим тоном попросил мужчина рядом с ней.

Он уже разжал руки, чтобы выпустить женщину, когда в кафе ворвался исполинской комплекции парень с короткой спортивной стрижкой. Ничего не говоря, он одной рукой схватил мужчину за шкирку и ударил его кулаком в живот. Бедняга согнулся в поясе, и верзила ударил его снова – коленкой в лицо.

– Что ты делаешь? – взвизгнула женщина.

И даже замахнулась, чтобы ударить его кулачком.

– А ты что делаешь? Зачем ты здесь?

В кафе зашел немолодой средней упитанности мужчина в дорогом костюме. Псевдомодная прическа с эффектом мокрых волос, высокий морщинистый лоб, рыбьи глаза, крупный рыхлый нос, мятые рябые щеки. Неторопливая походка хозяина жизни, уверенные движения. На женщину он смотрел с язвительным осуждением. В нем угадывалось внутреннее ликование, смешанное с горькой досадой. Рога ему наставили, но измену он все-таки вскрыл…

– Я сказала Леше, что нам не нужно больше встречаться… – с бледным видом пробормотала блондинка.