Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]

— Запретный плод для копа? — сказала она.

— Это дело известное. — Я дал возможность своему воображению отправиться в свободный полет. — Помню, был у нас капитан по фамилии Лейс [8] От lace — «кружево» (англ.). . Ребята вполне резонно называли его Пышным Лейсом. В левом рукаве пальто он всегда держал надушенный носовой платок, а лосьон после бритья ему делали по заказу. В основе этого лосьона был ром. Однажды особенно жарким днем капитан собрался закурить сигарету и…

— Помолчите! — вдруг проговорила Марта.

— …лицо у него обгорело, — кончил я фразу.

— Вы что, не слышите?

Я прислушался. К дому подъехала машина.

— Идите сюда и сядьте ко мне на колени, — быстро предложил я.

— Что?

— Когда он войдет, у нас должен быть естественный вид поглощенных сексом людей.

Марта подошла ко мне и осторожно уселась мне на колени. Но для того чтобы Баллен поверил в происходящее, потребуется намного большее, поэтому одной рукой я обхватил ее за талию, а в другую взял ее правую грудь и осторожно нажал на сосок большим пальцем. Задрав подол ее короткой юбочки, придвинул Марту к себе. Она удивленно вскрикнула, но я крепко прижался губами к ее губам. Она испустила несколько невнятных звуков, и тут мы оба услышали, что мотор машины заглох. Прошло секунд десять, не больше, и дверь в гостиную распахнулась. Вошел Баллен.

— Какого черта! — воскликнул он, не веря глазам.

Марта пронзительно вскрикнула и рванулась из моей осьминожьей хватки; я отпустил ее, и от неожиданности она с воплем боли упала на пол возле меня.

Она приземлилась на спину и, не в силах пошевелиться, лежала, высоко подняв разведенные в стороны ноги в откровенно порнографической позе.

— Ты… хотела, чтобы я снова увидел тебя… с ним? — задыхаясь, произнес Баллен.

В руке он держал пистолет. «Возможно, тот самый, какой я широким жестом вернул ему в его офисе», — подумал я. Лицо у него было потное, а рука с пистолетом дрожала. Он был похож на бомбу замедленного действия, у которой уже горит запальный шнур.

— Успокойтесь, Баллен, — сказал я.

— Надо было вас обоих пристрелить еще прошлой ночью! — рявкнул он.

— Так же, как вы убили Тома Несбита?

Бледно-голубые глаза тупо уставились на меня.

— Вы ни черта не знаете, глупый вонючий коп! Это сделал для меня Хардести. Одолжение, о котором я его не просил!

— Но вы знали, что это должно произойти?

— Может, и знал, — ответил он, отбрасывая со лба прядь длинных светлых волос. — А может, я решил, что это просто плохая шутка? Что вы на это скажете, лейтенант?

— Ваше содружество должно было распасться еще несколько месяцев назад, если бы вы не вложили в дело собственные деньги. Откуда они у вас взялись, Баллен?

— Хардести. Все от Хардести. Хардести дает, Хардести отнимает. Он дал мне денег и собирался дать эту проститутку, которая валяется тут на полу с раздвинутыми ногами. Он брал у Маддена, чтобы дать Расселу и Несбиту. Он дал Расселу, еще когда избавил его от жены, и взял у Несбита, чтобы дать мне. Проклятый троянский конь! — воскликнул он, с омерзением глядя на Марту.

— Почему бы вам не убрать пистолет, чтобы мы могли поговорить спокойно? — предложил я.

— Поговорить? Нет, хватит с меня болтовни, распутный ублюдок! Все должно было сойти хорошо, ясно вам это? Даже убийство Томпсона сошло бы всем с рук, если бы он не успел продиктовать свое чертово письмо!

— Кто такой Хардести? — спросил я.

Он засмеялся мерзким смехом:

— Хардести? Вам никогда этого не узнать, поняли?

Он резко поднял руку с пистолетом, а я отпрянул, выскочив из кресла, и правой рукой успел выхватить из кобуры на поясе свой пистолет 38-го калибра. Едва я коснулся пола, как услышал выстрел и громкий вскрик Марты. Тут-то я понял, что первый выстрел предназначался вовсе не мне. Я увидел, что дуло пистолета Баллена теперь направлено прямо на меня. Выстрелил, но промахнулся, затем выстрелил еще несколько раз. Пистолет выпал из руки Баллена, а сам он грохнулся на пол.

— Ради Бога, помогите мне, я умираю! — кричала Марта в полный голос.

Я быстро вскочил на ноги и подошел к Баллену, который лежал на пороге комнаты. Глаза его были закрыты, он тяжело дышал. Расстегнув ему пальто, я разорвал на нем рубашку. Рана была только одна, справа в груди, куда вошла моя пуля. Врачу предстояло решить, будет он жить или нет. Я вернулся к тому месту, где, продолжая кричать, лежала Марта. Может, она успела в последний момент увернуться или Баллен был никудышным стрелком? Нет, по чистой случайности одна из пуль вошла ей в правое бедро с внутренней стороны по касательной и вышла с другой стороны. Кругом все было залито кровью, но Марта явно будет жить.