Кирилл Павлов - Импортный свидетель [Сборник]

И хотя я в тот же день занялся проверкой хлебозавода, рабочие, не зная этого, очевидно, не были удовлетворены моим советом, и вот…

Прошло несколько дней. Раскольникова проверила письмо, поступившее из «Литературной газеты». Факты, изложенные в нем, подтвердились полностью. Почти одновременно с прокуратурой закончил проверку копии письма районный комитет народного контроля…

Я перечитал письмо много раз, продумал все окончательно и написал такой вот документ:

Постановление о возбуждении уголовного дела

Тихий район

Прокурор Тихого района юрист 1-го класса Нестеров Н. К., рассмотрев материалы проверок исполнения законодательства об ответственности за создание неучтенной продукции на хлебозаводе Тихого района, а также факты, изложенные в письме в центральную газету, установил:

в течение длительного времени на хлебозаводе выпекался неучтенный хлеб, который реализовывался без оприходования через торговые точки района.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 29 Закона о прокуратуре СССР, ст. 108 УПК РСФСР, постановил:

1. Возбудить уголовное дело по признакам ст. 93 1УК РСФСР.

2. Принять дело к производству.

Прокурор Тихого района юрист 1-го класса Я. К. Нестеров

На прием к первому секретарю кроме меня было записано еще два человека, но, узнав, что прибыл прокурор с делом неотложной важности, Березин принял меня первым. Я честно протестовал, но Анатолий Николаевич, открыв дверь, сказал:

— Товарищ Нестеров, вы редко беспокоите райком партии, и уж если вы сочли необходимым прийти, то, значит, вас привело что-то, что не терпит отлагательств. Прошу вас, входите и рассказывайте. Извините, товарищи.

И я стал рассказывать:

— Я не информировал лично вас, но регулярно информировал райком партии о том, чем занимается прокуратура. За год мы раскрыли убийство, я поддерживал государственное обвинение в суде по четырем случаям злостного хулиганства и одному тяжкому преступлению — изнасилованию. Были вскрыты несколько мелких и два крупных хищения социалистической собственности, в порядке общего надзора проверено исполнение законов почти на всех предприятиях и в ряде учреждений района, в том числе в нашем райотделе внутренних дел. Внес несколько протестов на незаконные решения исполкома, и они были удовлетворены. Занимались также по жалобам граждан разрешением трудовых споров, предъявили в суд несколько исков о взыскании ущерба, причиненного государственным организациям, и так далее. А сегодня я пришел к вам потому, что в нашем районе совершено преступление, которого наша районная практика еще не знала.

Я положил перед ним письмо, пересланное мне «Литературной газетой», документы прокурорских проверок, материалы народного контроля.

Анатолий Николаевич просмотрел бумаги.

— А что вас, товарищ Нестеров, останавливает? Действуйте, как подсказывает закон, совесть. Я вас поддержу.

— В таком случае первый вопрос: скажите, пожалуйста, сколько тонн зерна, по вашим данным, собрал Р-ский совхоз? — И я показал на прибитой к стене карте заштрихованный квадрат.

Первый секретарь хитро прищурился и принялся листать толстую папку.

— Собрали они, судя по рапортам… да вот же, смотрите сюда. Вот они, цифры. Видите? Столько же они отправили в обмолот и столько же за вычетом утруски, усушки и прочего направили на хлебозавод.

— Это для района, а для государства?

— Стране мы отдаем зерно других совхозов. Вас же интересует этот. А этот как раз кормит район и даже область.

— А не было информации, что совхоз собирает хлеба больше, чем рапортует?

— Больше? — удивился первый секретарь. — Меньше — было, еще при вашем предшественнике, а почему больше?

Я объяснил ему. Он задумался.

Вскоре мы распрощались. У порога кабинета он сказал:

— Вы по молодости, конечно, в атаку не ходили, кто вы по званию?

— Старлей запаса.

— Так вот, товарищ старший лейтенант, как старший по возрасту, как гвардии капитан, приказываю: в атаку! Учитывая вашу молодость и задор, прошу: посолидней. О ходе расследования регулярно информируйте меня лично. А насчет анонимок, как говаривали в армии, не берите в голову.

Легко сказать «не берите в голову», а как же работать? Ведь и комиссия ко мне пожаловала тогда, наверное, не без ведома райкома…

Шел дождь, я забрался в «уазик» и включил стеклоочистители. Они не работали. Пришлось вылезать из кабины. Провозился долго с реле и, наладив его, наконец уселся в кабину, вымокнув, как дворовый пес. Включил печку, и от моей одежды скоро пошел пар. Я давно уже доехал до здания прокуратуры, но из теплой машины выходить не спешил — обсыхал. Сидел и мысленно набрасывал план своей дальнейшей работы, план, в котором первым пунктом поставил себе: «Объединить дело о недостаче в магазине Камоликова с делом хлебозавода».