Джеймс Чейз - Вопрос времени

Петтерсона охватила паника. Некоторое время он сидел неподвижно, сжимая трубку в потной руке.

– Крис! – раздался квакающий голос старой леди. – Вы слушаете меня?

Он попытался взять себя в руки.

– Да... просто на линии помехи. Не могу понять, почему. – Мозг его лихорадочно работал. – Боюсь, что невозможно сделать все так быстро. Не звоните мистеру Вейдману. Простите, но чтобы забрать ваше завещание, нужно выполнить массу формальностей. Когда я приду к вам вечером, я принесу на подпись распоряжение об изъятии. В нотариальном отделе мне просто не выдадут завещание без письменного распоряжения, подписанного лично вами.

– Чепуха! – раздраженно сказала старая леди. – Мистер Фэллоуз всегда превосходно относился ко мне. Уверена, он выдаст завещание и без письменной доверенности.

Петтерсон закрыл глаза. Он понимал, что Фэллоуз, не колеблясь, выполнит любое требование старой леди. На каждое Рождество старая леди присылала ему дорогостоящий подарок, и Фэллоуз всегда помнил об этом.

– Мистера Фэллоуза сегодня нет, – сказал Петтерсон, чувствуя, как от этой лжи пот выступил у него на лбу. – Неужели это действительно так срочно? Ведь ваше завещание находится в надежных руках. Банк отвечает за его сохранность. Без вашей подписи никто не имеет права изъять его... пожалуйста, поймите это, миссис Морели-Джонсон.

Последовала продолжительная пауза, затем она раздраженно сказала:

– О'кей, не буду ставить на уши ваш идиотский банк... Я подожду.

Петтерсон вытащил носовой платок и вытер пот со лба.

– Очень мило с вашей стороны, что вы все понимаете. В пять я принесу доверенность, и завтра завещание будет у вас.

– Как все это сложно, – миссис Морели-Джонсон не скрывала раздражения. – Я хотела прочитать завещание еще сегодня.

– Даю гарантию, что завтра утром вы его получите, миссис Морели-Джонсон.

– Хорошо, – она положила трубку.

Петтерсон без сил откинулся на спинку кресла. При мысли о том, что нужно идти на обед, его замутило.

Ровно в 17.00 Петтерсон нажал кнопку звонка в пентхаузе. В пластиковой обертке он принес букет редких орхидей. По тону голоса старой леди он понял, что та была весьма и весьма не довольна проволочками в получении завещания.

Шейла открыла дверь и отступила в сторону, вопросительно глядя на Петтерсона.

– Я должен поговорить с Бромхидом, – тихо сказал он. – Это очень важно.

Он заметил, как она вздрогнула.

– Когда вы будете уходить, он будет здесь.

Шейла могла слышать, как старая леди сказала:

– Я на вас сердита, дорогой Крис. Проходите, я вас поругаю.

Шейла вошла в свой кабинет и позвонила Бромхиду.

– Приходите в мою комнату, – коротко сказала она и повесила трубку.

Петтерсон оказался совершенно прав. Орхидеи произвели нужное впечатление на старую леди. Миссис Морели-Джонсон была настолько довольна, что забыла отругать его. После «ахов» и «охов» они перекинулись несколькими ничего не значащими фразами, и миссис Морели-Джонсон перешла к сути дела.

– Крис... дорогой, я подумала о Шейле. Очень милая девушка, такая внимательная... Вы себе просто не представляете. Я хочу отблагодарить ее за заботу, вот почему мне понадобилось завещание. Я хочу оставить ей немного денег.

Мозг Петтерсона лихорадочно работал.

– Никаких проблем, – сказал он. – Достаточно внести в завещание дополнительный пункт. Я могу сам это сделать. Я внесу дополнение и заверю вашу подпись. Ни к чему беспокоить мистера Вейдмана.

Миссис Морели-Джонсон надела очки и глянула на Петтерсона.

– Мне кажется, это будет неэтично. Вейдман всегда вел мои юридические дела.

Петтерсон беспокойно заерзал в кресле.

– Как вам будет угодно, миссис Морели-Джонсон, но Вейдман потребует гонорар, а я могу все сделать бесплатно. Это была последняя отчаянная попытка с его стороны.

– Очень мило с вашей стороны, Крис, но мне не очень хочется обижать мистера Вейдмана. Надо все же привлечь его к этому делу. Что вы скажете, если я оставлю Шейле пятнадцать тысяч долларов?

– С вашей стороны это очень великодушно, – тихо произнес Петтерсон.

– Хорошо! Тогда давайте сюда вашу идиотскую доверенность. Я подпишу ее. Потом сразу же позвоню мистеру Вейдману и отдам необходимые распоряжения.

Петтерсон был в отчаянии. Нужно было выиграть время, чтобы переговорить с Бромхидом. Когда миссис Морели-Джонсон поставила подпись, он сказал:

– Разве вы не знаете? Мистер Вейдман улетел в Нью-Йорк этим утром. Я встретил его незадолго до отъезда. Он вернется лишь в понедельник.