Николай Леонов - Плата за жизнь

— Но лучше суд, чем смерть, — сказал Аблынин. — Он может открыть огонь.

— Если он начнет не с тебя, стреляй. Оставшиеся в живых подтвердят, ты оборонялся, — ответил Кольцов. Пять стволов уперлись друг в друга.

— У кого «Мерседес-600»? — спросил Кольцов.

— У меня, — ответил Басов.

— Едем на нем, остальные машины оставляем, позже заберем. — Кольцов попятился к двери, продолжая держать присутствующих под прицелом.

…«Мерседес» был просторный, пятеро мужчин разместились свободно. При выезде на шоссе стояла машина ГАИ. Одинокий инспектор поднял жезл.

— Не вздумайте стрелять, — сказал Кольцов. — Если это ГАИ, то нет проблем, если розыск, нам никогда не отбиться, только срок намотаем. А так нам, кроме фальшивых паспортов и наличия оружия, предъявить нечего.

Сидевший за рулем Басов затормозил. Инспектор козырнул и представился:

— Обычная проверка, документы, откройте капот и багажник, попрошу всех выйти из машины.

— Финита, — сказал Файт.

— Полагал, что в розыске работают дураки. — Кольцов опустил пистолет в карман, открыл дверцу. — Убежден, мы из особняка иным путем тоже бы не ушли.

— Какой ты умный, следовало тебя там, на месте, пристрелить, — сказал Чертов, выходя из машины. — Пусть бы искали убийцу, доказывали.

Когда все вышли, к «Жигулям» ГАИ подкатили четыре машины, из которых вышли мужчины в штатском, но цивильные костюмы не скрывали истинной сути этих людей. Лишь один был в возрасте, полноватый, видимо, старший.

— Господа, мы не ставим вас лицом к машинам, не направляем на вас автоматы. Я, генерал милиции, начальник уголовного розыска России, знаю, кто вы; убежден, люди опытные, не станете совершать глупости. Сдайте ваши пистолеты, вас развезут по кабинетам, с каждым разберутся.

Авторитеты сдали свои пистолеты, молчаливые оперативники провели формальные обыски. Басова усадили в его же «Мерседес», но на заднее сиденье. Он опустил окно и крикнул:

— Мент, ты выиграл! Объявись! Дай взглянуть на тебя!

— Отъезжайте, — сказал генерал и почесал висок. Через несколько секунд на перекрестке стояла лишь машина генерала. Сам Орлов, Крячко в форме инспектора ГАИ и… Аблынин, точнее, полковник Гуров. Крячко собрался обнять друга, сыщик его отстранил.

— Обожди… — Сыщик скинул плащ и пиджак, начал снимать брюки. — Теперь я знаю, что такое пытка.

Ноги Гурова были согнуты в коленях, кожаные крепления прочно держали их в таком положении.

— Я спал, поджав колени. — Гуров опустился на сиденье машины, расстегнул ремни, начал массировать ноги.

Сыщик поднялся, стал вновь высоким, снял с себя пояс с набрюшником, расправил плечи, начал делать гимнастику.

Орлов и Крячко наблюдали за другом, негромко переговаривались.

— Значит, Колька Сутеев? — спросил Крячко.

— Значит, — кивнул Орлов. — Интересно, как мы будем доказывать.

Крячко взглянул на отжимающегося от асфальта Гурова, повернулся, увидел тормозящий «жигуленок», лицо оторопевшего водителя, поднял жезл, подошел, представился:

— Старший инспектор Голопупенко. Интересно… — Он указал жезлом на приседающего Гурова. — А ну дыхните.

— Вчера поминки, — забормотал водитель. — Клянусь, не опохмелялся!

— Значит, со вчерашнего? — Крячко нахмурился, указал жезлом на Гурова. — Он тоже со вчерашнего. А вы знаете постановление девяносто ноль семь? Водителя транспортного средства, оказавшегося за рулем трезвым, но с запахом алкоголя, предписано раздеть и заставить делать гимнастику до пота.

— Товарищ инспектор…

— Тамбовский волк тебе товарищ, а я — господин старший инспектор! — перебил Крячко.

— Господин, — водитель провел ладонью по мокрому с похмелья лицу, — я и так мокрый, а разденусь, обсохну, начну приседать, помру.

— Молитесь богу, у меня времени нет! Проезжайте, но учтите! — Крячко махнул жезлом, проводил взглядом вмиг исчезнувшие «Жигули».

Полковник Гуров и Борис Михайлович Харитонов на конспиративной квартире пили чай. Сыщик сообщил агенту, что четверо авторитетов задержаны с оружием и поддельными паспортами.

— Возбудят уголовные дела, возьмут подписку о невыезде и освободят, — закончил Гуров.

— И меня убьют, в лучшем случае быстро, — сказал Харитонов.

— Это вряд ли, я никогда не подставляю своих людей. Я, Борис Михайлович, профессионал.

Побледневший было Харитонов натянуто улыбнулся, вздохнул.

— Завтра вы позвоните своему шефу, сообщите, что задержаны вместе со всеми. Звоните из кабинета следователя, который любезно предоставил вам такую возможность. Вас скоро освободят, подробности при встрече. Звонить будете, как я сказал, завтра, в моем присутствии.