Игорь Атаманенко - Гроссмейстеры афёр

Так за несколько лет Зильберман стал одним из крупнейших лондонских владельцев недвижимости, обладателем нескольких миллионов фунтов стерлингов.

Его восхождением «наверх» заинтересовался Скотланд-Ярд, но увы! В дело вмешалась некая дама по имени Шарп Роузмери, выступавшая как уполномоченный представитель распродажи лондонской муниципальной недвижимости, и всякие поползновения в адрес новоявленного миллионера Стиви Томаса были пресечены…

О том, что Шарп Роузмери, она же Крисчен О’Келли, она же… (ещё шесть имен) являлась кадровой сотрудницей СИС, Сикрет Интеллидженс Сервис — секретной службы Великобритании — и искусной «охотницей за скальпами», вербовщицей в «негативной среде», то есть среди лиц, занимающихся незаконным промыслом, и выступала под официальным прикрытием чиновницы лондонского муниципалитета, курирующей операции с недвижимостью, знало только её начальство да Густав…

Зильберман, познакомившись с Шарп Роузмери, был завербован ею в качестве платного осведомителя СИС, поэтому это разведсообщество обязано было покровительствовать своему поставщику информации и уводить его от карающей десницы правосудия других стран. Во всяком случае, ребята из СИС не раз вовремя подсказывали ему, когда над ним сгущались тучи. Так продолжалось ни один год…

И вот что интересно, Зильберман после аферы с недвижимостью в Лондоне больше никогда не показывался в Великобритании. В других местах — сколько угодно, но на островах — нет! Почему? Лишь потому, что между Зильберманом и СИС существовало джентльменское соглашение: ты оставляешь в покое Туманный Альбион и снабжаешь нас требуемой информацией, а мы тебя по мере необходимости уберегаем от правоохранительных органов других стран… Во всяком случае, предупреждаем о готовящихся против тебя акциях возмездия.

Что ж, неплохая схема: я — вам, вы — мне… И обе стороны довольны! До поры… Случись что-то из ряда вон выходящее, попадись Зильберман на чем-то явно противозаконном, СИС ведь всегда могла от него негласно откреститься и никогда не признаться, что он состоял в штате её негласных осведомителей, да и австрияк никогда бы этого не доказал…

А так, до явного вступления в противоречие с законодательством какой-то страны, они — Зильберман и СИС — вполне подходили друг для друга…

Густав Зильберман колесил по миру не столько в желании сорвать миллионные премиальные, сколько для того, чтобы найти и окунуться в неописанные в романах приключения и удовольствия, которые он испытывал, провернув ту или иную аферу. Кроме того, надо было выполнять и задания своей кураторши из СИС…

Другими словами, деньги для Зильбермана не являлись самоцелью, его соблазнял сам процесс и удовольствие, которое он получал во время их приобретения — вот то, ради чего он пускался во все тяжкие…

В какой-то момент австриец понял, что уже не в силах остановиться, его душа требовала всё новых и новых авантюр, а смерть он демонстративно игнорировал, так как боялся лишь одного: однообразия и скуки.

Романтическая профессия объясняет специфическую нелюбовь к подлинным именам и в то же время непреодолимую тягу к анонимному существованию.

В конце 1960-х годов, к моменту рождения нового частного детектива в лице Зильбермана, в его арсенале имелся богатый опыт проворачивания, безо всякого преувеличения, международных афер, огромная жажда деятельности и пропасть самонадеянности. Самонадеянность-то и навела его на оригинальную мысль.

«В чем преимущество частного сыска перед полицией? — спросил себя Зильберман, в миру — частный детектив Уайтер Чесмен. — Правильно, в том, что частный сыщик не обязан отчитываться перед начальством и жить на зарплату. Хотя полиция в отличие от частного сыщика и располагает неограниченным доступом к интереснейшей информации. Значит, — решил новоявленный частный детектив, — добыть её — это моя наипервейшая задача!»

Может быть, внутренний диалог выглядел как-то иначе или не выглядел вообще никак, ибо свежеиспеченным детективом могла руководить просто интуиция. Как бы там ни было, но в конце 1960-х годов Уайтер Чесмен, он же Густав Зильберман, принялся разыскивать криминальные казусы, которые в равной степени действовали и на нервы какому-нибудь европейскому государству, и различным состоятельным фирмам. А к ним у Чесмена-Зильбермана был особый интерес.

Но сначала нужно было зарекомендовать себя только с положительной стороны, настоящим профессионалом, которому раскрытие любого дела по плечу.