Лев Златкин: Место полного исчезновения: Эндекит

Они вовремя поднялись на смотровую вышку.

Вездесущие пацаны обнаружили Котова, спрятавшегося в укрытии, заранее им облюбованном, на «механичке», где он решил попытаться укрыться в машине, каждую ночь вывозящую продукцию на военную базу. Котов знал, что здесь его ждет неминуемая смерть, причем мучительная и страшная, уголовники не простят ему убийства своих товарищей, а Дарзиньш не сделает ровным счетом ничего, чтобы спасти его или защитить. А попытка — не пытка! Котов ничего не терял. Вряд ли ему удалось бы уйти далеко, но хотя бы он погиб на воле, на природе, и от пули — мгновенной смертью. А при благоприятном стечении обстоятельств и спасение было не таким уж невозможным.

Но пацаны его достали в его тайнике. Обнаружить его они обнаружили, но взять не смогли. Когда они заулюлюкали и стайкой бросились на загнанного опытного волка, он их просто растерзал, одного за другим, ломая кому шею, кому хрящи гортани, кого ловким приемом отправил головой на железный станок, а кому разбил голову двумя схваченными металлическими стержнями, использовав их вместо «нунчаков».

Но пацаны, прежде чем пойти в атаку на профессионального убийцу, послали гонца к братве, и когда Котов выбежал из механического цеха с намерением сдаться властям исправительно-трудового учреждения, надеясь выторговать себе жизнь ценой молчания о грязных делишках самого начальства, его встретила мчащаяся навстречу огромная толпа дюжих, опытных в драках уголовников, против которых в одиночку Котову было не устоять. Они смяли бы его в первую же минуту.

Котов это мгновенно понял и принял единственно правильное решение — прорываться к «запретке», куда ходу заключенным не было, где его могли бы забрать охранники, с тем чтобы передать в руки администрации.

Братва об этом почему-то не подумала, и этот ее фланг, преграждающий дорогу к колючей проволоке, за которой и начиналась «запретка», был очень редок и откровенно слаб.

Потому Котов и рванул туда, сметая самодельными нунчаками пытавшихся схватить его приблатненных.

Ловко нырнув с ходу под колючую проволоку, Котов умудрился даже не порвать зековскую униформу. Правда, со вторым рядом «колючки» Котову повезло меньше, он зацепился рукой и поранил ее довольно глубоко.

Но сил у Котова было еще предостаточно. Он сел на корточки посреди «запретки» и стал ждать, когда за ним придут охранники, чтобы увести на допрос.

Толпа уголовников не рискнула «нырять» за ним под колючую проволоку, недавно только пулеметами с вышки многих посекли, потому рисковать никто и не хотел.

Но они решили его забить, как двух «сексотов» в зловонной яме, тяжелыми деталями, утащенными из механического цеха.

Первый шквал, обрушившийся на него, Котов легко вынес, умело отбиваясь от летящих болванок двумя металлическими стержнями, ловко используя их вместо нунчаков.

Второго шквала не было по той причине, что этого не дал им сделать сам Дарзиньш. Он отдал приказ охране, и длинная пулеметная очередь, пропахавшая землю буквально перед носом толпы заключенных, недвусмысленно показала, что следующие пули полетят прямо в толпу.

И кодла испуганно отхлынула от «запретки», но не разбежалась, остановившись метрах в пяти от колючей проволоки, чтобы понаблюдать за дальнейшим развитием событий.

Дарзиньш протянул руку к охране, и ему тут же, словно заранее было все согласовано и спланировано, вручили мелкокалиберную снайперскую винтовку с оптическим прицелом.

Дарзиньш взял ее и протянул Игорю Васильеву.

— Игорь, убей его! — приказал он ему.

Игорь Васильев машинально взял винтовку в руки и застыл с ней, не решаясь выполнить приказ, который был задуман, казалось, самой Судьбой.

Игорь посмотрел на Алену, ища взглядом ее поддержки, и ясно увидел, как она прошептала одними губами:

— Убей его!

И взгляд ее говорил о том же.

И Васильев автоматически взял винтовку, сразу ощутив, какая она легкая и удобная, приложил приклад к плечу и нашел в видоискатель лицо Котова.

Котов в этот момент, словно подброшенный невидимой силой, встал на ноги и посмотрел на сторожевую вышку.

Все дальнейшее заняло для окружающих не более нескольких секунд.

Но это — для окружающих, для зрителей!

А для участников расстрела время сразу потекло значительно медленнее, каждой своей частью оставляя в сознании отпечаток навсегда.

Котов на таком довольно большом расстоянии явственно увидал дуло винтовки, направленное прямо ему в лоб, и оно стало для него той «черной дырой», куда сначала исчез его взгляд, попытавшийся было дотянуться до глаз Игоря Васильева и явственно поймавший в видоискателе искаженный, страшный зрачок, в котором кроме смерти ничего нельзя было больше прочесть.