Сергей Зверев - Общак на доли не порубишь

Серый взял со стола три шоколадные конфеты, развернул их и по очереди отправил в рот. Фима за редкие волосы поднял от стола голову директора магазина.

– Ну, ты теперь понял, о чем я тебя попросил, или повторить?

Из разбитого носа текла кровь, капли падали на белую майку, на кремовый льняной пиджак и брюки. В общем, вид у директора рыбного магазина, принадлежащего фирме «Пеликан и K°», был не ахти.

Фима взял телефонный аппарат, поставил рядом с директором:

– Звони Пеликану, непонятливый, а то останешься без носа.

Валерий Федорович, дрожащей рукой схватил телефонную трубку и принялся тыкать пальцем в клавиши.

Желтков несколько дней назад бросил курить. Сейчас ему очень захотелось глотнуть дыма, но сигарет не было, и вместо этого он сунул в рот жвачку. Он уже разобрался, кто пожаловал в магазин. До этого дня общение с «инкассаторами» брал на себя исключительно хозяин Артур Пеликанов, чей номер только что и набрал директор.

– Артур. Они пришли… Забыли? Да-да, я понял… Из выручки? Хорошо… Еще не было инкассации… Хорошо. – Желтков положил трубку на рычаги, испуганно заморгал.

– Что Пеликан сказал?

– Извините, господа. – Желтков приложил к носу платок.

Фима с Серым поняли, что произошло: хозяин не предупредил директора, что сегодня приедет «крыша» – забрать деньги. А директор новенький, как и половина персонала в магазине, оказался не в «курсах», вот и попал в неприятную историю.

Директор вытащил из сейфа пачки денег, перетянутые аптечной резинкой.

– В пакет положи. Даже бабки, и те рыбой воняют. И как ты тут дальше работать будешь? – почти с жалостью, глядя на директора, сказал Фима. – И бабы все вонючие, рыбой насквозь пропахли, как бочки из-под селедки.

– Ага, – согласился директор, складывая деньги в непрозрачный пакет для мусора.

– Ну вот, порядок, – похлопал по плечу Валерия Федоровича Фима. – Теперь ты нас знаешь, хозяину будешь напоминать. Больше не забудешь, в зеркало чаще посматривай. До встречи.

Парни вышли на рампу, легко спрыгнули к машине, забросили пакет на заднее сиденье. Фима посмотрел на часы, протянул руку, провернул ключ в замке зажигания. Ключ оставался в машине все то время, что они отсутствовали, дверцы приоткрыты, тонированные стекла в окнах опущены.

«БМВ» завизжал протекторами и, развернувшись чуть ли не на месте, умчался со двора.

– Теперь уже все? – спросил Серый.

– Теперь к Карлу, – ответил Фима, – куда ж еще? Пеликан последним был.

Хозяин небольшого, уютного бара «Лондон», находящегося в ста метрах от людной центральной улицы, сегодня сам стоял за стойкой. Были у него и два бармена, и официант, но сегодняшний вечер накануне выходного дня обещал быть шумным. На двери бара красовалась табличка: «Извините. Закрыто».

В баре на семь столиков и на пять табуретов у стойки, кроме хозяина, находились еще два человека: вор в законе Карл и его девятнадцатилетний крестник Николай Бунин в темных очках на красивом бледном лице. В двери изнутри бара из замка торчал ключ. Музыка звучала непривычно тихо, хотя колонки и аппаратура за спиной бармена-хозяина могли дать такой звук, что стены стали бы пульсировать, а бокалы с коктейлями заползали бы по мраморной плите стойки бара.

Но сегодня был не тот вечер, когда гремит музыка, дверь открыта настежь, а над стойкой до рези в глазах мигают лампочки. Бунин пил кофе, а перед смотрящим – Карлом стояла белая чашка и такой же белый чайник. Карл через ровные интервалы времени наливал в чашку немного чаю и не спеша выпивал. Его темный дорогой плащ с большими костяными пуговицами висел на плечиках за спиной.

– Еще чего-нибудь, может? – Хозяин бара, коротко стриженный мужчина лет тридцати восьми, вышел из-за стойки и глянул на Карла, сидевшего спиной к двери.

– Не суетись. Ничего не надо. Хороший чай быстро не выпьешь.

Карл не мог сдержать улыбку, когда смотрел на Бунина. Парень умело изображал из себя слепого – то промахивался рукой мимо чашки, то не мог отыскать ложечку.

За дверью бара, на улице за пластиковым столиком, под единственным раскрытым зонтиком (все остальные были сложены) сидели двое блатных с синими от татуировок кистями рук. Одеты они были модно. На одном черный, на другом белый костюм. И рубашки: у одного белая, у другого черная. Абсолютно зеркальное сочетание, только вот лица и прически разные.

На другой стороне улицы притаилась машина, в которой сидели двое пацанов. Иногда они переглядывались друг с другом – те из машины и эти у двери, под зонтиком. Пепельница, пачка «Кэптен Блэка», две зажигалки, черные очки – все это лежало на льняной скатерти. Если кто-то из прохожих подходил к двери бара и, не заметив таблички, дергал ручку, толкал дверь плечом, один из блатных предельно вежливо, мягким певучим голосом произносил: