Николай Леонов - Один и без оружия [Трактир на Пятницкой. Агония]

Пашка поправил примус, похлопал по медному боку чайника и пошел в комнату.

Вытянув длинные худые ноги в сверкающих новых штиблетах, Серж сидел в кресле и листал журнал с голыми бабами, который всегда лежал у Нинки на столе.

— Интересуешься? — спросил Пашка, бросил полотенце на кровать и задернул занавеску.

— Только в натуре.

Серж отложил журнал и стал выстукивать какой-то марш.

Пашка посмотрел на наманикюренные руки, на черный перстень на мизинце и завистливо вздохнул:

— Богатые у тебя руки, Серж. Мягкие, узкие и не дрожат. Как это тебе удается, чтобы руки не дрожали? Ты же нюхаешь?

— Хочешь? — Серж опустил руку в карман. — Обычно не даю, а тебе — пожалуйста.

— Перебьюсь, — Пашка закурил и бросил папиросы на стол. — Серж, ответь мне на один вопрос.

— Ну? — Серж отодвинул папиросы и достал пачку дорогих французских сигарет. — Спрашивай.

— С каких доходов ты живешь? — Пашка придвинулся ближе и почувствовал тонкий аромат духов. — Ты не деловой, это сразу видно.

Серж закурил, откинулся в кресле и пустил тонкое голубоватое кольцо.

— Ты малокультурен, Павел, раз задаешь подобный вопрос.

— Слушай-ка, ты, француз из недобитых, — Пашка встал. — Не знаю, чем ты купил отца Василия, что он перед тобой на карачках ползает…

— Чайник уже вскипел, — Серж посмотрел Пашке в глаза и улыбнулся.

Пашка принес чайник, разлил чай в чашки и посмотрел в ленивое лицо гостя. Он решил не отступать.

— А что ты делаешь каждый день в «Трех ступеньках»? Пить не пьешь. Девочки, как я видел, тебя не интересуют. Не наш ты, Серж. Ребята нехорошее про тебя думают. Так и неприятность может выйти. Народ у нас горячий, да и каждому своя шкура дорога.

— Пардон, Павел, я не понимаю, о чем ты говоришь.

Пашка смотрел, как Серж прихлебывает чай, как он косит на него насмешливым глазом, и видел, что тот все понимает и просто забавляется.

— Шлепнут тебя. Тогда поймешь.

— Тогда ничего не поймешь, — Серж отодвинул чашку. — Чему быть, того не миновать. Как это по-французски, Павел? — он снова закурил. — Из тебя сыщик не получится. Слишком ты поговорить любишь. Да и торопишься изрядно. А сыщик должен уметь слушать, а не говорить, — он достал из кармана пилку и, шлифуя ногти, продолжал поучать: — Смотри, сколько ты ошибок наделал. Не ты ко мне пришел, а я к тебе. Визит, надо сказать, неожиданный, значит, говорить должен я. А ты должен слушать. Вместо этого ты набрасываешься на меня со своими вопросами да еще запугиваешь. И откуда у тебя вдруг эти вопросы? — Серж посмотрел на Пашку. — Что молчишь? Чем же я тебя так заинтересовал?

Пашка был уже не рад, что начал этот разговор. Видно, Серж — орешек не по его зубам. А ведь возраста почти одного. Сразу видно, что этот черт из барской семьи и наукам обучался. Ишь как говорит. Чисто адвокат.

— Интересуешься, потому что Серый попросил.

Серж опять занялся ногтями, потом неожиданно поднял голову, встретился с Пашкой глазами, рассмеялся и сказал:

— Угадал. Плохи дела у Серого, если он к тебе за помощью обратился. Я неделю назад понял, что красные сыщики ему на хвост наступили. Что же ты обязан сделать? Дырку найти? И решил начать с меня? Ну-ну. Попробуй. Только учти мои советы и не горячись. Если я тот самый, так ты можешь отсюда и не выбраться. Милиция напротив, да и у меня для этого случая должен быть наган в кармане.

Серж был явно доволен разговором. Он бросил пилку и смотрел Пашке в лицо с откровенной издевкой.

Пашка приободрился. Смотри, как много знает барчук. И не скрывает этого. Значит, не так уж плохи Пашкины дела, если не он один знает секреты Серого. Надо будет шепнуть Серому, что Серж в курсе дел. А откуда он знает? Может, он и есть тот мент? Пашка исподтишка посмотрел на Сержа и стал разливать чай.

Серж отвернулся, достал из кармана белую трубочку, глаза у него сузились и смотрели куда-то далеко, будто видели сквозь стену.

Неожиданная мысль заскочила Пашке в голову.

— Дай-ка понюхать, — сказал он и взял Сержа за руку. — Никогда не пробовал.

— Пожалуйста.

— Кокаин, говоришь? Как это делается? — он вынул ватку, поднес трубочку к ноздре и посмотрел на Сержа. — А может, и не кокаин совсем?

— Попробуй.

— И попробую, — Пашка зажмурил глаза и сильно втянул носом. В носу и голове стало холодно, потом легко и бездумно. Лицо Сержа увеличилось, расплылось и то ли скривилось в усмешке, то ли рассмеялось. Пашка сел и затряс головой. — Вот шибануло, — с усилием сказал он.