Анатолий Коршунов - PORKO

– Это натертыш? – спросил я, кивая на покраснение у верхней губы самой симпатичной из кандидаток в любовницы президента. – Шестая скорость?

– Умения иногда требуют внешних доказательств, – угодливо прогнулся сутенер. – Это Мэрил. Лицо не пачкать. По рукам?

Девушка отвела меня в тесную темную спальню и потянулась к пряжке. Опустилась на колени. Не смогла разобраться с охраняющим мою проданную психологии девственность ремнем.

– У тебя что, первый раз? – спросил я.

– Ты ведь любишь невиновие, парень, – прозвучало в голове.

Я дернулся, ударив королеву любви торчащим концом кожаного пояса.

– Джеймс, – девичьим тоном возмутилась она. – Берите замуж, а потом бейте. Доставайте член, я впервые вижу на штанах замок от сейфа. Время – враг утекающего удовольствия.

– Доставай свой угловатый гарпун для планктона, – снова сказал голос в голове. – Пора на охоту.

Я отступил на шаг назад.

– Ты тоже это слышишь?

– Как клиенту, я должна напомнить вам, что не обязана поддаваться на провокации и уступать вам в желаниях, о которых заранее не предупреждена. Штаны, мистер Порк.

Я послушно разделался с пряжкой и стянул брюки до самого пола. Вместе с трусами.

– А где пенис? – расхохотался голос.

– Мэрил. Я, кажется, схожу с ума.

– Я еще не начинала, – промямлила девушка.

Пока она сосала, я пытался сделать вид, что меня это интересует. В обычных обстоятельствах это не сложно.

– Кончи ей на лицо, – раздался приказ. – Неужели ты тот Джеймс, которому надо подсказывать, в каком углу теплее?

– Это неправильно, – простонал я.

Она отстранилась, подняв глаза.

– Сменить технику, мистер Порк?

– Скажи, что геи сосут круче, – выкрикнул голос. – Засади по основание, чтобы она не могла этого отрицать. Хотя, Джеймс. С твоим основанием можно выдавать скороговорки.

– Мэрил, – вздрогнул я. – Заканчивай. Мне нездоровится.

– Тебе всю жизнь нездоровится, Джеймс, – сказал голос. – Это синдром дерьмоглота.

Вопреки моим стараниям напрячься и подвести дело быстрее к концу я проморгал момент, когда выстрелил кишащим жизнью семенем прямо на лоб и глаза оторопевшей проститутке. Она пыталась заслониться ладонями, но недельное воздержание не замечало препятствий. Руками, оторвавшими ее от дела во время оргазма, управлял не я. Почувствовал чуждое морально удовлетворение тоже не я.

Почему это не распространяется на переломы?

Крик негодования разбудил бы и мертвую шлюху, затраханную до смерти, но не получившую оплату. В комнату вломились два шкафоподобных бородатых негодяя из боевиков. Мэрил вытолкнули. Смотря ей вслед, я очень хотел оказаться на ее месте. Понимая, что на моем сейчас останется мокрое.

– Я тебе говорил, – предупредил голос. – Будь увереннее. У тебя в яйцах не осталось чего-нибудь для их тупых рож? У тебя колени дрожат. И я не смогу долго сдерживать мочевой пузырь, Джеймс.

Я пролежал в больнице с двумя сломанными ребрами и скобой в челюсти. Несколько дней мочился кровью. Среди врачей ходила байка, что я одинокий, брошенный женщинами зануда, в алкогольном упрямстве пытавшийся достать до родного паха губами и повредивший при этом все, что было на пути отчаянной заботы о самом себе. К тому же, откусивший часть крайней плоти. На лечение ушло гораздо больше, чем я отдал сутенеру.

Голос некоторое время молчал. Я начал думать, что приключилось страшное недоразумение. Страшнейшее недопонимание внутренней природы. Такое бывает во время примерки женского платья.

– Меня зовут Рэй, – представился голос накануне выписки, когда я смог самостоятельно смотреть на медсестер с лицами подсадных агентов срыва премьеры. – Рэй Кайзи. Я твой новый друг и антигерой.

– Мистер Порк, – окликнула дежурная за регистрационной стойкой. – Есть ли у вас какие-нибудь претензии по пребыванию в стационаре?

– Овсянка была отвратительной, – заметил Рэй. – Здесь не парк аттракционов для коров-сепаратистов, которых можно угомонить сомнительным фуражом.

– Коровы едят овсяную солому, – сказал я.

– Мистер Порк, – удивленно извинилась медсестра. – Вы в порядке?

Я почесал пульсирующий висок.

– Все отлично. Отпустите меня домой.

– Я обещаю, – пообещал голос с левого плеча. – Ты перестанешь строить сопливое лицо каждый раз, когда сомневаешься. Я выдрессирую тебя, Джеймс. Ты будешь априори готов к любому извращенному чуду. Алчный мир раскрывает объятия. Грехи не всегда видно, как ладони.