Чарльз Уильямс - Змея

А где-то рядом вспыхнул ослепительный свет, и с веранды донеслись голоса. Он миновал коридор, шаркая мозолистыми ногами по почерневшим доскам, и показался на веранде, как утопленник, всплывший посреди веселого пикника.

Настал звездный час Джой. Она сидела поперек кресла-качалки, откинувшись на подлокотник и подогнув ноги в классической позе девушки с календаря. Она готова была сделать печальную мину или вовсю выставлять ноги — что ни попросит Ламбе. Шоу, стоя у кресла, что-то чиркал в блокноте.

— Могу вас сразу уверить, миссис О’Нили, — трещал он, — это обязательно пойдет. Не меньше ста долларов. Статью напишу я сам, разумеется, от вашего имени. Вы мне давайте только факты, и я уж постараюсь. Название дадим: «Моя жизнь со Свэлом О’Нили», автор Джой О’Нили. Вы нам расскажете о Свэле, о вашей страстной любви, о свадьбе и медовом месяце, о том, как вы страдали, не подозревая, что он спешит сюда, и так далее.

— Теперь побольше ног, — скомандовал Ламбе.

Присев на корточки, он навел аппарат. Джей подняла глаза и увидела в дверном проеме Митча. Сияя торжествующей улыбкой, она не столько для Ламбе, как для него задрала на несколько дюймов край платья.

— Привет, Митч! — дружески бросила она. — Вот эти репортеры завтра увезут нас с Джесси в Хьюстон.

Митч сразу оценил весь цинизм этой сцены. Не мог же он знать, что сыграна она была экспромтом именно для него. Волна ненависти затопила его, и он шагнул вперед, но ничего не подозревавший репортер, задержав его, тем самым спас ей жизнь.

— Вы его брат? — энергично начал Шоу. — И ваше имя Митчел? Я попрошу вас ответить на несколько вопросов. И раз-другой сфотографироваться…

Митч с ходу врезал ему в морду. Шоу рухнул в кресло, где Джой все еще подставляла фотографу ноги. Она закричала, на лице Шоу показалась кровь. Митч повернулся к Ламбе, но фотограф, парень ученый, видя, какой оборот принимает дело, разумно удалился в угол, заботливо прикрывая аппарат.

— Митч, перестань! — закричала Джесси.

Но он уже тащил ее за руку, не обращая внимания на возмущенное сопротивление.

— Послушай, что я тебе скажу! Ты меня слышишь? С этой стервой ты никуда не поедешь, ни завтра, никогда!

Они вошли в кухню; она зло била кулачком по его руке, крича:

— Митч, отпусти меня! Мне больно! И не хочу я тебя слушать! Нам с тобой не по пути. Я уезжаю с Джой, а ты ведешь себя как ненормальный…

Он схватил ее за плечи, чтобы задержать, все объяснить, убедить… Мешки упали на пол и развернулись. Из комнаты вышел Кэс.

— Ну отпусти же меня, Митч! — снова закричала Джесси.

Митч обернулся и увидел отца. Тот был по-прежнему в своей дурацкой шляпе и озадаченно уставился на длинные мешки на полу.

— Ты что собрался делать с мешками, Митч? Ведь хлопок в дождь не собирают…

Митч отпустил Джесси и замер посреди комнаты; теперь он слышал только собственное дыхание и монотонный шум дождя.

«Да что я делаю в этом сумасшедшем доме? Нужно бежать к Свэлу».

Он подобрал мешки, выскочил во двор и торопливо стал спускаться по тропе. Кэс проводил его взглядом, потом подсел к столу.

— Парню уже за двадцать, который год выращивает хлопок, я каждый год его учу, и все без толку. Ведь все сгниет!

— Что сгниет? — непонимающе переспросила Джесси.

Он удивленно обернулся, забыв, что не один, и не подозревая, что говорил вслух.

— Хлопок сгниет, — раздраженно бросил он.

«И Джесси тоже надо бы знать. Когда семья растит хлопок, все должны разбираться».

— Попробуй собери мокрый хлопок, и все сгниет…

Джесси не спускала с него глаз.

— Да никакой он хлопок не собирает! — не выдержала она. — Сейчас июнь, и никакого хлопка еще нет!

— Зачем тогда ему мешки? — возразил Кэс. — Они только для хлопка и годны.

Но не успела Джесси ответить, как Кэс вспомнил вдруг, что случилось со Свэлом. И до сих пор никто не рассказал Митчу!

«Все суетятся, суетятся, а Митчу никто слова не сказал! Вот он и ходит в поле, раз ничего не знает. Ведь он не знает, что Свэл утонул в реке. Надо ему сказать».

Он выбежал во двор, но Митча уже не было.

«Пойду за ним на поле, — решил Кэс, — и все расскажу. Я видел, как он чинит дамбу. Но вот зачем на дамбе мешки?»

Митч спустился по тропе и свернул направо к поваленному дереву. По дороге он успел взглянуть на разлившуюся еще больше воду. Прибывала она или убывала — было не разобрать, но, похоже, дамба еще держалась. Между деревьями видны были мутные воды реки, разбивавшиеся о крутую излучину берега.