Нина Соротокина - Летний детектив

— Что ты все — нет да нет? — накатывал Шульгин. — Говорю, я согласен скостить цену. У меня будет дельце в тех краях, где ты сейчас живешь.

— Откуда ты знаешь, где я живу? — вознегодовал Эрик.

— Да вот уж знаю. Так что жди. Скоро встретимся.

Из казино Эрик с позором бежал. И надо же тому случиться, что этот Андрей Шульгин, действительно пожаловал в Верхний Стан. Где он там остановился, неизвестно, но вечером отловил Эрика на реке и, испуганно озираясь, сказал, что им надо встретиться и поговорить.

— Не о чем нам говорить.

— Есть о чем. Часов в двенадцать с копейками жду тебя у входа в церковь.

— Я вообще сегодня уезжаю в Москву, — Эрик действительно должен был ехать за обещанным пистолетом.

— Очень хорошо. Поезжай, куда хочешь, только предварительно обсудим одно дельце. Не придешь — тебе же хуже. Я на тебя управу найду!

Это была та самая грозовая ночь с пятницы на субботу. Эрик еще накануне объявил Флору, что должен на пару дней смотаться в столицу. Тот не возражал. В конце концов, и художники имеют право на воскресный отдых. Флор даже предложил Эрику подвести его до кашинского автобуса, но тот отказался. Он благополучно дойдет до шоссе, а там проголосует.

Но Эрик не пошел на шоссе. Угроза Шульгина не давала ему покоя. Он решил, что разговора не избежать. В Москву можно поехать и завтра, а сегодня он переночует у Сонечки. На другом берегу реки в кустах у него хранился велосипед. Соня сама дала ему его для ночных поездок.

Сидя на кладбище на лавочке в ожидании Шульгина, Эрик издали видел, как подъехал к банному дому джип. Спустя некоторое время к бане подрулила еще одна иномарка. Еще сколько-то там натикало, и Эрик услышал голоса. Он обошел церковь и увидел, что Андрей разговаривает с какой-то женщиной. Подошел поближе — Инна. Кажется, она плакала. Эрик спрятался за угол, а когда выглянул — ни Инны, ни Андрея. Странная способность была у человека. Он исчезал внезапно, словно растворялся в темноте. Меж тем банный дом ожил, все окна его празднично сияли, как у теплохода на реке.

А погода портилась на глазах. Откуда-то взялся ветер, и уже забарабанили по листьям первые капли. Послать бы этого Андрея к черту, тем более, что в назначенный срок его у церкви не оказалось.

Андрей появился, когда гроза была в полном разгаре, и начал разговор с того самого места, на котором кончил его в казино. Общая мысль была такой: «Я убью старушенцию, о которой было говорено, и даже возьму за это меньшую плату, но деньги за работу я должен получить сегодня же. А если ты, вонючка, отказываешься от моих условий, то я заявлю о твоих намерениях куда следует. Себя не пожалею, а тебя в тюрьму упеку!»

— Я все разузнал, старуха в доме одна, спит на первом этаже. Все в бане. И художники твои там моются. У них там дым коромыслом! Никто ничего не заметит. Сделаю все в самом чистом виде. Только вначале деньги мне отдашь.

— У меня их нет.

— А мы сейчас за ними сходим. Ты ведь из тех, которые тайники любит. Я правильно понимаю?

Он был под хмельком. Не скажешь — пьян, у Андрея бы хватило ума не идти на дело в подпитии, но грамм пятьдесят-сто для храбрости все-таки принял. И главное, он был ужасно возбужден, иначе никогда бы у Эрика не хватило сил и уменья трахнуть его в разгар драки железякой по голове. Шульгин отрубился сразу. Эрик не сразу принялся обыскивать поверженного врага. Вначале постоял рядом, привел в порядок сердце — оно стучало, как бешенное, обдумал ситуацию. Если он его убил, а похоже на то, лучше труп пусть будет безымянным. В одном кармане куртки у Шульгина были документы, деньги, ключи, носовой платок — полно барахла, а в другом — только пистолет. Эрик стащил с убитого куртку, туго ее свернул и спрятал запазуху. После этого подтащил Шульгина к пролому в стене и спихнул его вниз.

Эрик так никогда и не узнал, какие на самом деле планы бродили в голове у Андрея. Может быть, рассказывать об этих планах следовало в другом месте, подробно освещая запутанные отношения бандита Рулады и умного Льва Шелихова, но автор не уверен, что ему представиться такая возможность. Поэтому скажем кратко: Рулада нанял Андрея, чтоб тот припугнул Левушку. Куда хочешь стреляй — в руку, в ногу, без разницы, но надо, чтоб сквалыга-банкир понял, что угроза не была пустой болтовней.

Шульгину Эрик позарез был нужен. В руку, в ногу, но все равно выстрел. Каждый знает, что убийство, совершенное киллерами, никогда не раскрываются. Но вдруг на этот раз будет не так! Вдруг найдется настырный опер, который ухватит верную нитку и примется разматывать клубок. До сердцевины они клубок не размотают, нитка порвется как раз на нем — на Андрее Шульгине.