Виталий Дюпон - Запасной выход

– Борь, но тут, в каталоге, они с лебедями, а у тебя с драконами какими-то.

– Ну, это не драконы, а львы… И потом, если Овчинников делал с лебедями, почему бы ему не сделать и со львами тоже? – ответил Борис. – Он ведь был мастер, а не фабричный конвейер, который только лебедей штамповал, – закончил он с улыбкой.

– Лучший мастер у меня – это ты, – промурлыкала Наталья. – Пойду красить ногти, – и ушла в другую комнату. – А за сколько ты хочешь их предложить, Борь? – послышался оттуда ее голос.

– За тридцатку, а там как пойдет, посмотрим. Сейчас отвезу в гальванику, хочу немного позолотить сверху, а завтра займусь экспертизой. В пятницу едем во Флоренцию.

– Во Флоренцию? – выглянула она из-за двери. – Ты же обещал в Милан. Мне сапоги там надо купить!

– Сапоги, Наташ, можно и во Флоренции купить. Там такие же магазины, как и в Милане.

– Нет, я хочу в Милане, Боря, ты мне обещал!

– Слушай, Наташ, что значит «хочу»?! Меня люди во Флоренции в пятницу будут ждать! А я должен из-за сапог ехать в Милан?! Ты что, не можешь купить сапоги там, где у нас дела? – рассердился Борис.

– Хорошо, Боренька, мы купим сапоги во Флоренции, – сказала она, подошла к нему и обняла сзади за шею. Он улыбнулся и, повернувшись к ней, поцеловал ее. – А потом, когда поедем в Милан, купим те, которые я хочу, – сказала она, глядя мужу в глаза.

Борис улыбнулся:

– За что я тебя люблю – не знаю.

– За то, что со мной всегда можно договориться, – ответила она и чмокнула Бориса в щеку.

Собаки-волки взяли его в плотное кольцо. И вот один из них, самый большой, кинулся на него, пытаясь схватить за горло. Он резко отпрыгнул в сторону, и мощные челюсти сомкнулись, лязгнув у него за ухом. Одновременно звери пошли в атаку, наступая со всех сторон. Он встречал их мощными ударами своего топора, и первое время ему удавалось сдерживать их натиск.

Так постепенно он весь покрылся волчьей кровью, и с одним из взмахов топор выскользнул из его рук. Но он не останавливался и продолжал рвать их руками и зубами, чувствуя, как волки заживо откусывают от него плоть и как он проваливается в пропасть…

Криш вскочил в машине, едва не ударившись о потолок головой. По лицу струился противный холодный пот.

– Сынок, Аркаша! Ты что там, спишь? Давно ждешь?

Отец наконец-то приехал. Криш вышел из машины, обнял отца и, посмотрев ему в лицо, сказал:

– Привет, па! А я вот к тебе без звонка: думал, ты дома.

– Да я же колдую по ночам. Не спится что-то, вот и гоняю.

– Ну да, ну да… Я уж думал, ты забросил. Проезжал мимо вашей стоянки и никого там не увидел.

– А я сегодня один там был. А потом полночи какую-то парочку по вокзалам возил. Вернулся, постоял чуток; светать начало, и я домой уехал. Ты давай заезжай, сынок, я сейчас ворота пойду открою.

Аркадий сел за руль и, ловко проехав в глубь двора, поставил автомобиль под навес живой изгороди из винограда, спрятав его таким образом от посторонних глаз. Отец заехал следом и закрыл ворота.

Аркадий стоял возле машины во дворе. У отца был просторный двор; часть его занимали заросли винограда между причудливых садовых деревьев, в другой части стояли дикие камни для отдыха и приготовления пищи. В углу двора помещался большой мангал c множеством всяких кастрюль и решеток, шампуров и сковородок. Отец любил готовить, принимая дома гостей. Всегда можно было найти в подвале хорошее вино и, конечно же, чачу. Аркадий осмотрелся, вдохнул свежий осенний воздух всеми легкими и резко выдохнул низом живота.

Подошел отец, посмотрел ему в глаза и спросил:

– Ты надолго, сынок? Проблемы?

– Хуже, батя, хуже, – ответил Аркадий и, отводя глаза, зашел в дом. – Водка есть? – послышался его крик из глубины коридора.

– А как же, в холодильнике. Да ты чего это с утра собрался по водке?

– Это по-твоему с утра, батя, а я человек-сова, и у нас, у сов, cейчас как раз время ужина, – ответил Аркадий и появился во дворе возле столика, держа в руках два стакана, бутылку водки и кусок сыра.

– Вот молодец! Ничего больше не надо… – Отец посмотрел на него с недоумением. – Марш мыть руки, а я сейчас на стол накрою.

Аркадий поставил стаканы и бутылку и пошел мыть руки.

– Пап, ну ты где пропал?! Я так особо есть и не хочу…

Отец вышел через десять минут, неся в руках шкворчащую сковородку.

Выпили по одной, зажевывая огурцом. Отец налил еще и, поставив бутылку на стол, спросил:

– Так что случилось, сынок?

– А ничего не случилось. Я что, не могу к тебе просто в гости приехать?