Петр Ингвин - Синдром Деточкина

За несколько минут до вышеприведенной встречи я всматривался в набранный на планшете судьбоносный текст, над которым бился не первый день:

«Бог сотворил мир как нечто правильное, логичное, совершенное. Люцифер изменил мир, подарив людям сомнения. Моисей упорядочил разворошенный улей мира, сообщив ему заповеди и установив правила. Иисус взошел на крест, чтобы спасти людей от самих себя, научить любить ближнего и тем исправить испортившийся мир. В последующие века правила постоянно менялись, люди кидались из крайности в крайность, искали свободы и удовольствий. В результате мир снова испортился.

Меня зовут Алекс, и я знаю, как изменить мир к лучшему».

Получалось неплохо. Нескромно, даже заносчиво, немного напыщенно и с примесью самолюбования. Ничего не поделать, дело обстояло именно так, я не солгал ни в единой букве. Я действительно знаю. Мало того, я действую. Это отличает меня от других, которые тоже знают, но покой и свободу ценят дороже.

Не подумайте, что я экстремист. Мне не нужны потрясения. Я боюсь революций и ненавижу войны, особенно – гражданские, проливающие кровь из-за несходства живущих в наших головах «тараканов». Я считаю всех людей равными, независимо от цвета кожи, национальности и вероисповедания. Тогда, спросите вы, в чем идея пропагандируемых мной изменений? Смешно и грустно, если такой вопрос возникает. Я же все сказал выше. «Моисей снова упорядочил… Иисус пришел восстановить статус-кво… Магомет вновь принес в мир подзабытую мысль, что гнилое отрубают, а праведное чтят…» Другими словами: если в мире существуют законы, они должны исполняться. А кто трактует их исключительно в свою пользу, тому не место среди законопослушных граждан.

Ново? Неожиданно? К сожалению, ни то, ни другое. Затерто и банально, как древний кувшин, откуда не сумели вызвать джинна. Все по очереди терли-терли и отступились. А я – не отступлюсь.

Выйдя из кафе, где встречался с представителями движения «хрюнек» (о них чуть позже), я бухнулся в кресло служебного автомобиля, поскольку мой стальной коняга недавно пал под ударами судьбы, произведенными битами малолетних варваров. Мысли погрузились в набивавшийся на планшете текст.

Дзинь-дзинь! – позвал карман. Так всегда. В самый неподходящий момент, когда думаю о глобальном, эта доставучая дзинькалка возвращает из счастливого благоустроенного будущего в унылое настоящее.

Игнорировать нельзя – на экране высветился наш великолепный Борис Борисович, многоуважаемый шеф. Возможно, лучший шеф в мире, если бы не кое-какие мелочи. Но кто из нас полностью белый и пушистый, особенно, если сидеть по шею в грязи?

– Здорово, Алекс. Жанну не видел? Дома ее нет, телефон не отвечает, запасной тоже. Личное авто стоит в гараже, а без него она только по специальным поручениям выезжает.

– Вот, наверное, и…

– В последнее время не было ничего специального.

Что же, мне теперь еще и чужих секретарш разыскивать (даже если эта конкретная представляет интерес для меня)?

Но. От нечего делать шеф не звонит, а поскольку с очевидной мелочью обратился ко мне – значит, далеко не мелочь, и всесильному Борису Борисовичу действительно требуется помощь. Нечасто такое случается, совсем нечасто.

– В родительском доме смотрели? – спросил я.

Нужно же поддержать реноме умелого сотрудника, который отрабатывает до невозможности завидную зарплату. Хотя я знал, что после гибели родителей особняк выставлен на продажу и Жанна старается там не появляться… без повода.

Но вдруг? Эта девушка – такой фрукт, что среди зимы бананом на обледенелой ветке березы повиснет и всем докажет, что так и должно быть. Она неожиданна и непредсказуема настолько, что не удивлюсь, если найдет упомянутый повод в обход меня и шефа.

Но – ее машина осталась в гараже, а в чужих Жанна передвигаться не любит – то ли из банальной осторожности, то ли из соображений свободолюбия и чрезмерной постоянно демонстрируемой самостоятельности.

Борисыч прокашлялся.

– Смотрели. Тоже нет.

Плохо дело. В то же время, если непоседливая девчонка не хочет, чтобы ее нашли… Нужно ли, в таком случае, искать?

Жанна. Симпатичная стервочка, однажды чуть не лишившаяся сумочки с ценностями, когда грабитель толкнул ее в грязь у моего подъезда и почти сбежал с добычей. Сумочку спасли отработанные до автоматизма рефлексы вашего покорного слуги. С моего разрешения очаровательная чертовка воспользовалась ванной. Хорошо, что управилась до возвращения жены – не знаю, как бы я объяснял присутствие посторонней дамы, если бы супруга пришла раньше. Впрочем, даже без таких встрясок мой брак рухнул, не пережив последующих событий. Так волею судьбы мы познакомились с Жанной – формально секретаршей, а на деле правой рукой Бориса Борисовича. Вскоре она свела с ним меня, молодого специалиста широкого профиля. Беременный идеями мирового масштаба, я в то время ничего сколько-нибудь дельного из себя не представлял. Борисыч возглавлял фирму, в которой, по его инициативе, с недавних пор я руководил одним из главных направлений. Как мое невероятное направление, так и вся фирма были непросты. Мы не торговали шмотьем или продуктами. Не строили и не ломали. Мы помогали восстанавливать справедливость.