Василий Боярков - Образцовая участковая

– И обнаруживают досадно допущенную оплошность, – удрученно посетовала впечатлительная брюнетка.

– Ага, а затем начинают сразу везде названивать, – неприветливо ухмыльнулся старший прапорщик, давно обзаведшийся «толстой кожей» и относившийся к рабочим вопросам без проявления личных эмоций, – и, требуя немедленно задержать вероломных преступников – а те по всем мыслимым и немыслимым параметрам успели уже укатить в смежную область, – создают нам глупую работу и дополнительные проблемы.

– Не уяснила?! – непритворно возмутилась не очерствевшая полицейская, способная пока еще воспринимать чужую беду как собственную. – Ты хочешь сказать, что и помогать мы им совсем не обязаны – так, что ли, Палыч, прикажешь тебя понимать?

– Нет, нисколько, – не изменяясь в лице, возразил Алексеев, удивляя «олимпийским спокойствием», – просто я пытаюсь предупредить, что мы едем фиксировать преступление, относящееся к разряду «непобедимых», а значит, раскрыть его навряд ли когда получится; другими словами, мы следуем сейчас «вешать» очередную «темнуху», за которую, обрати внимание, начальство нас не ничуть похвалит.

Дальше ехали уже молча, каждый думая о своём: старослужащий прапорщик – о скорой пенсии, деятельная девушка – о применении достигнутых навыков, в ходе чего она проявит необычайные способности, легко добьется ошеломляющего успеха и тем самым докажет, что не раскрываемых преступлений – их попросту не бывает! Их разнившиеся раздумья продолжались вплоть до того момента, пока они не подъехали к небольшому населенному пункту, на въезде обозначенному табличкой: «Котасово».

***

Деревушка оказалась небольшой и состояла из четырех непродолжительных улиц: одной продольной, следовавшей вдоль трассы, и трех поперечных; удивительное дело, но, кроме одноэтажных и двухэтажных жилых строений, в ней располагался в том числе и небольшой метизный заводик. Углубляться далеко не пришлось: пострадавшая старушка жила на самом первом проулке, в третьем доме от края. Неприхотливое жилище представлялось непривлекательной постройкой, в основном бревенчатой, но снаружи оббитой еще и обветшавшими досками; входная дверь располагалась, как и три основных окна, с фасадной части и выглядела прочной, железной конструкцией – она оказалась не заперта́. Хозяйка ждала их в кухонном помещении, находившемся сразу вслед за проемом, позволявшим попасть в жилую часть и установленном в конце холодного, неутепленного, коридора.

– Канарейкина Агрипина Корнеевна, восемьдесят два года, – шепотом пояснил Алексеев, отлично знавший всех местных жителей, – говори «погромче»: она плохо слышит.

– Здравствуйте, бабушка, – обратиться как-нибудь по-другому у Владиславы просто-напросто не повернулся язык, – расскажите, пожалуйста, что у Вас сегодня случилось?! – как и советовал более опытный напарник, она старалась выражаться по возможности громко.

Задав самый обыкновенный вопрос и дожидаясь вразумительного ответа, кареглазая красавица пристально уставилась на первую потерпевшую, с какой ей довелось иметь служебное дело. Вместе с тем особо выделить что-то не получилось, потому как взору представился вид самой обыкновенной престарелой женщины, отличавшейся невысоким ростом, худощавым телосложением, сморщенной кожей, потухшим взглядом и развитой тугоухостью; одежда хозяйки выглядела неброской и отличалась красным, цветастым халатом, фланелевым и домашним, однотонной косынкой и легкими тапочками (в доме работал газовый котел и было тепло).

– Что, что ты, «внучка», спросила? – переспросила старая женщина, явно не расслышав произнесенного предложения.

Новоиспеченная сотрудница открыла было рот, чтобы вновь повториться, но неожиданно ее опередил помощник, оказавшийся в части ведения беседы с согбенными старцами более сведущим.

– Нет, не так, постой… – оборвал он просившийся вопрос, а следом обратился уже непосредственно к престарелой хозяйке: – Агрипина Корнеевна, а скажите-ка нам: где находятся Ваши денежки?

– Ой! – словно проснувшись от долгого, тревожного сна, всплеснула руками обманутая старушка и слезливо запричитала: – Украли! Всё стащили, похитили! Двести тысяч давешних накоплений проклятые сволочи умыкнули!

– Тише, тише, – всеми силами Слава старалась успокоить разволновавшуюся потерпевшую и убедить ее разговаривать только по сути, – пожалуйста, расскажите нам о случившемся ограблении поподробнее.