Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

Зазвонил телефон.

Сорокин остановил на нем недоумевающий взгляд, не в силах сразу избавиться от воспоминания,потом неторопливо потянулся к трубке, сказал в нее, споткнувшись на первой букве:

- С-слушаю.

- Ник, это ты? Здравствуй!

Звонила Клара Боброва.

Вчера они повздорили, причем довольно основательно. Сорокин не рассчитывал на такое простое возобновление «дипломатических отношений». Видимо, ссора не очень-то задела девушку, в противном случае она бы не решилась заговорить первой. Примирение явно обрадовало Сорокина.

- Здравствуй, Клара! Ты откуда звонишь?

- Из дома, Ник. Ты что делаешь?

- Работаю.

- Один?

- Нет… Со своим заместителем,- покосился Сорокин на Тимура.

- Ты скоро освободишься?

- Не знаю.

- Приходи сегодня к нам. У папы день рождения. Он сказал, что без тебя не сядет за стол. Ты же знаешь, какой он у нас… Ник, почему ты молчишь? Не хочешь разговаривать? Прости, я вчера глупо вела себя. Обещаю в дальнейшем быть послушной. Вообще-то, и ты хорош!.. Придешь, Ник?

- Приду… Сколько ему?

- Много. Пятьдесят… Ты только не задерживайся. Жду ровно в восемь. Кстати, прихвати с собой своего заместителя. Может быть, он сумеет развеселить мою сестренку.

- Она у тебя Несмеяна?

- Самая настоящая.

Клара повесила трубку.

Сорокин прикрыл глаза, попытался вызвать в памяти Клару. Сейчас она, по-видимому, сидела у тумбочки, на которой стоял телефон. На ней было темно-зеленое платье, обязательно темно-зеленое, другого он не признавал. Оно очень шло ей…

Тимур спросил:

- Вас что-то мучит, Николай Аркадьевич?

Сорокин поднял голову, посмотрел на Тимура отсутствующим взглядом, потом растерянно улыбнулся, будто извинился за то, что так долго молчал.

- Ничего… Ты ешь, не обращай на меня внимания. Я недавно завтракал.

Тимур не принял объяснения.

- Вы, наверно, думаете о капитане Бойко?

- Ты ешь, Тимур, ешь.

- Я уверен, что он честный человек.

- Ты его знаешь?

- Теперь знаю. ,

- Подожди, ты раньше встречался с ним?

- Нет. Я вообще никогда раньше не видел его. Я вам сказал, что он раскаивается, потому что понял это по его глазам.

- Ты, оказывается, фантазер,-засмеялся Сорокин. Тем не менее, ему было приятно слышать от Тимура добрые слова о Бойко. Собственно, он сам тоже ничего плохого не мог сказать о капитане.

- Я не фантазер, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.

- Ладно, давай пока забудем об этом.- Сорокин встал, прошел на середину кабинета.- Ты уже, по-моему, в курсе дела. В городе недавно было совершено несколько ограблений водителей такси. Мы условно назвали грабителей «таксистами». Их разоблачением до сегодняшнего дня занимался старший оперуполномоченный Бойко. Теперь займемся мы.

- Я готов,- вытянулся Тимур.

- Спасибо.

- Едем?

- Пока нам некуда ехать, мы еще ничего с тобой не не знаем о грабителях. Посмотрим, что знал Бойко,- Сорокин подошел к сейфу, вынул из него тощую папку, положил на стол.- Изучим?

- Изучим.

- Пирожки понравились? Такие никто не готовит. Только моя мама.

- Я думал, что это готовила ваша жена.

- Жены у меня нет. А ты, случайно, не женат?

- Не женат… Не лишился еще разума.

- Ну-ну,- покачал головой Сорокин.- По-твоему, на земле полтора миллиарда потерявших разум. Не многовато ли!

Сорокин прошелся по кабинету, постоял немного у дверей, не спуская глаз с тощей папки, потом решительно вернулся к столу, взял ее, откинул корку.

- Что ж, начнем!

Поздней ночью около здания управления милиции остановилась машина. Из нее выскочил мужчина средних лет в помятом и испачканном не то кровью, не то глиной пиджаке и бросился в комнату ответственного дежурного.

Майор Земмель, увидев вошедшего, машинально отодвинул от себя настольную лампу и откинулся на спинку стула.

- Садитесь, пожалуйста. Что случилось?

- Не знаю, право, с чего начинать,- не сразу отозвался мужчина. Он тяжело опустился на стул, положил на колени кепку, стал нервно разглаживать.- Не знаю, право… Да, кепка эта не моя. Кто-то из них оставил. Вот, возьмите…

Земмель взял кепку, внимательно осмотрел.

- Я вас слушаю.

Незнакомец продолжал молчать.

- Говорите же!-потребовал Земмель.

- Хорошо… - с трудом выдавил незнакомец. - Попробую…

Шумно было в этот вечер на площади имени Куйбышева. Выпал снег - вокруг памятника скользили на коньках подростки, чуть поодаль катались на санках малыши. Еще дальше, закутанные в теплые платки, стояли или прогуливались мамы и бабушки.