Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

…Другие водители ничего нового к тому, что уже было известно, не добавили. Проанализировав письменные и устные показания, Сорокин решил, что все преступления были совершены одними и теми же людьми. Изменение состава свидетельствовало о тактической уловке. В группе наверняка был опытный рецидивист, дирижировавший операциями. Девушка, однажды оказавшаяся в деле, по всей вероятности, получила «отставку». Жаль, что Арипов, ограбленный с ее участием, не мог подробно описать ее внешность.

- Ладно, найдем преступников, найдем и преступницу,- заключил Сорокин.- Никому не удастся уйти.

Он прошелся по кабинету, задумчиво глядя на ковровую дорожку, постоял немного у двери, затем вернулся к столу, взял телефонную трубку и набрал номер отдела милиции.

- Ответственный дежурный старший лейтенант Тимохин слушает вас!

- Здравствуй, старший лейтенант Тимохин. Говорит Сорокин. Все в порядке?

Тимохин мгновенно сел на своего конька и шутливо прошептал:

- ЧП!

- Какое?

- Тебя с утра разыскивают. Сколько раз я предупреждал: «Будь спокойней. Сдерживай себя». Нет, не послушал. Опять влип в историю. Думаю, что теперь тебе не выкрутиться. Вышвырнут обязательно. На подполковника страшно смотреть. Ходит, как туча, ни на кого не обращает внимания. Будто мы виноваты в том, что произошло… Какой ты все-таки, ей-богу!

- Подожди, подожди, затрещал, как заведенный. Скажи, что случилось?- поморщился Сорокин.- Может быть, с кем-нибудь спутал меня?

- Ни с кем я тебя не спутал! Не уводи меня в сторону!

- Рассказывай!

- Это ты должен мне рассказывать. Не я же был участником этой глупой истории,

- Какой истории?

Тимохин ничего не ответил, однако трубку не повесил. Очевидно, в дежурную комнату кто-то вошел.

Сорокин напряг память. Что же все-таки произошло? Неужели Тимур что-нибудь натворил?

- Алло, Тимохин. Ты почему молчишь?

- Ладно.

- Что - ладно?- закричал. Сорокин.

- Я говорю: ладно, не расстраивайся. Ничего страшного не произошло. Звонила тебе какая-то женщина. Спрашивала, когда придешь. Голос, как у Майи Кристалинской. Так бы и слушал все дежурство.

Кровь отхлынула от висков. Сорокин подождал секунду-другую, подул в микрофон.

- Я в автопарке. Только что беседовал с потерпевшими. В отделе буду вечером. Надеюсь, ты еще не уйдешь домой? Приготовься к встрече. У меня чертовски чешутся кулаки.

- Жду с нетерпением. Кстати, что сказать женщине, если она позвонит снова? Не назначить ли ей свидание? Как ты думаешь? Внешность у меня, пожалуй, привлекательней твоей будет. Одна борода чего стоит.

- Постараюсь сегодня сделать из твоей бороды мочалку.

- Смотри не перестарайся.

- Не перестараюсь. Ты только не удирай.

- Жду. Захвати с собой потерпевших. Пусть постоят за тебя. Я не прощаю оскорблений.

Чтобы доказать преступнику, что он - преступник, нужны улики, и улики неопровержимые, нужны также свидетели, способные подтвердить показания потерпевших.

У Сорокина была только одна улика - кепка с мягким козырьком, переданная дежурному по городу Селезневым. Свидетелей же вообще не было. Никто не присутствовал при ограблении, никто не видел преступников, ехавших в такси или хотя бы собиравшихся ехать. Свидетели же были нужны.

Площадь Куйбышева, на которой Сорокин оказался после беседы с таксистами, была почти пуста. Сорокин обошел ее, приблизился к группе деревьев, выстроившихся напротив высокого пятиэтажного здания.

В нескольких метрах отсюда неделю назад из машины Селезнева вышел пожилой мужчина. Селезнев объехал площадь и у автобусной остановки взял пятерых парней.

Сорокин надеялся встретить кого-нибудь из горожан, видевших пассажиров Селезнева.

Это была почти фантастическая затея. Вера в невозможное, что-то наподобие счастливого билета в лотерее. Впрочем, расчет на успех имел кое-какое основание. Через площадь проходят одни и те же люди в определенное время дня: кто с работы, кто с лекций. Многие задерживаются на остановках автобуса. Задерживаются и что-то видят, на что-то обращают внимание, фиксируют необычное. Пятеро пассажиров в такси - как раз не совсем обычное явление. Как известно, Селезнев не хотел брать клиентов, спорил с ними. Люди на остановке могли услышать разговор, заметить, кто вел его.

В оперативной работе, как в никакой другой, нужно уметь ждать. Тот, кто пренебрегает этим, как правило, теряет шансы на удачу.

Сорокин решил ждать. Какое-то особое чувство подсказывало ему, что свидетель появится. Он прошелся по аллее и сел на скамейку недалеко от автобусной остановки.