Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

- Неплохо, старик, получилось?

- Пронеси, господи,- прошептала Надежда Михайловна.

- Смотри, не дури больше,-пригрозил Евгений Константинович,- У меня нервы не железные. Хватит. Намучился с тобой…

- Милочка, пожалуйста, не задерживайся долго.

- Хорошо, мама.

Мария Константиновна скрылась за калиткой. Почти тут же в окне невысокого домика вспыхнул свет. Мила взглянула на Тимура. Он стоял рядом.

- До свидания.

- Ты уходишь?

- Поздно уже.

- Подожди немного.

Тимур отвернул рукав плаща, посмотрел на часы:

- Еще нет двенадцати. Постоим минут десять. Мария Константиновна не будет сердиться. Она у тебя добрая.

- Верно, добрая. Только нарушение слова не прощает. Мы друг друга никогда не обманываем.

- Дисциплина!-определил Тимур.

- Нет. Искренность. Я верю своей маме, и она мне… Ты тоже веришь друзьям?

Тимур задумался. Он никогда не задавал себе подобного вопроса. Можно ли не верить друзьям?

- Ты, наверное,не понял меня,-тихо сказала Мила.

- Понял.

- Почему же молчишь?

- Не знаю, что сказать… Наверное, не всякому другу можно верить. Только настоящему.

- Бывают не настоящие?

- Бывают.

- Значит, это не друзья… Хочешь по-честному? Мне показалось, ты мало задумываешься над поступками людей. Принимаешь все, как кажется. Можешь не заметить и хорошее.

- Ну нет… Хорошее в человеке я угадываю. Сразу угадываю. Не ошибаюсь. Плохое иногда трудно увидеть. Потому что его скрывают.

- Глубоко скрывают,- грустно вздохнула Мила.

Тимур тоже вздохнул, хотя надобности в этом не было.

Ничто не омрачало его чувства сегодня. Просто поддержал Милу. Вздохнул и стал смотреть на небо.

- О чем ты думаешь?- полюбопытствовала Мила.

- Ни о чем…

- Чудак какой,- засмеялась она,-Как можно смотреть на небо и ни о чем не думать! Я иногда часами любуюсь звездами. Видишь вон ту маленькую точку? Это эпсилон Тукана. Говорят, что у этой звезды есть свои планеты-спутники.

Такие же, как наши. Может быть, на одной из них кто-нибудь сейчас глядит на наше Солнце и гадает, есть около него жизнь или нет, есть разум или нет.

- Ты увлекаешься астрономией?-удивился Тимур.

- Я люблю мечтать,-сказала Мила.

- Откуда ты знаешь, как называется эта звезда?

- Я училась в школе.

- Я тоже учился в школе, между тем не знаю ни одной звезды. Кроме солнца, конечно,- поправился Тимур.- Правда, теперь, кажется, еще одна звезда восходит… Эта звезда ярче солнца…

Мила нахмурилась.

- Оставим другие миры. Полюбуемся этим небом. Попробуй найти Марс! О нем так много говорят в последнее время.

Тимур смутился. Хитро придуманный им переход легко отбросила Мила. Она догадалась, что его волновало.

- Марс я не смогу найти,- с огорчением признался он.- Однако кое-что о нем мне известно.

- Например?

- Например, кто открыл каналы, что думают о его спутниках академик Шкловский и доцент Зигель.

- О!

Мила склонила голову, посмотрела на Тимура снизу вверх, словно неожиданно открыла его для самой себя.

- Мила!

Он хотел сказать о своем вспыхнувшем вдруг чувстве, однако встретил строгий, настороженный взгляд.

- Что?- спросила она.

- Так,- на ходу поправился Тимур.-Л\не показалось, что ты смеешься над моими познаниями в астрономии.

- Смеюсь? С чего ты взял. Мне нравится говорить о необыкновенном. Ты ведь тоже мечтаешь.

- Да,-не совсем уверенно подтвердил Тимур.

- Вот если бы полететь в космос… Как Гагарин!

- Смешная,- улыбнулся Тимур.-Не всем же лететь в космос. У каждого своя трасса в жизни, свое назначение.

- У тебя преступники, борьба с нарушителями закона.

Тимур уловил в голосе Милы насмешливую нотку.

- Разве это плохо?

- Ассенизатор.

- Что?

Тимур обиженно поджал тонкие губы.

Мила расхохоталась.

- Ты - ассенизатор и водовоз! Боже мой, Тимур, неужели ты не читаешь Маяковского?

Он понял теперь, о чем она говорила, как-то неловко и растерянно улыбнулся.

- Вообще я не люблю поэтов. Один из них меня, наверное, в гроб загонит.

- Кто?

- Ты его не знаешь… Курсант Андрей Романов. Пишет о любви. Замучил всю школу… Мне больше нравятся прозаики.

- Детективщики?

- Я ничего позорного не нахожу в этом. Ты читала «Один год» Юрия Германа? Разве это плохая книга? Или «Испытательный срок» и «Жестокость» Павла Нилина? Разве не волнуют романы Жоржа Сименона о комиссаре Мегрэ?

Мила не ответила. Она внимательно рассматривала звездную россыпь.

- Ты работаешь?

- Я учусь.

- Где?

- В пединституте.