Валерий Шарапов - Человек в безлюдной арке

Остальные последовали примеру Ивана и допили содержимое кружек. Егоров переместился к открытому окну, достал из коробки папиросу, чиркнул спичкой:

- Да, версий многовато. И Протасов мог закосить под старого дружка Амбала, и сам Амбал мог объявится в Москве после долгих гастролей по стране, - задумчиво изрек он. - Одно скажу - комиссар тысячу раз прав, советую поискать последнего из списка. Если Хакимов в жив и обитает в Москве, то следовало бы его осторожно прощупать. Кто? Откуда? Чем занимался и занимается, а после ловить убийцу на живца.

С этим выводом согласились все. Кем были люди, из полученного сегодня списка? Кто и за что их убивал, сыщики пока не знали. Они лишь предполагали. И наиболее стройное предположение, опять таки, вытекало из версий Василькова.

Ужиная, он предложил её подкорректированный вариант - по его мнению Протасов не погиб в декабре 1941 года, а перебежал после неудачной атаки к немцам. Некоторое время спустя, его, в составе разведывательной или диверсионной группы, перебросили через линию фронта для работы в Москве. В конце 1943 года Михаил Протасов внезапно столкнулся с непредвиденной проблемой - с повальной эпидемией гриппа. Вероятно несколько человек из его группы умерли и он решился на отчаянный шаг - привёл оставшихся шестерых в больницу к родной сестре, Анне.

- Зачем он это сделал? Ведь можно было обратиться в любую другую поликлинику или больницу, и не встречаться сестрой, которая считала его погибшим.

- Видимо, основной причиной стало зеркальце в бронзовой оправе. После того, как Анна оказала больным медицинскую помощь Михаил расправился с ней по дороге домой и завладел её частью талисмана.

По окончанию войны, группа Протасова прекратила подрывную деятельность, бывшие агенты залегли на дно, поменяли место жительства, устроились на работу, приняли вид мирных москвичей. И вот тут произошло нечто серьёзное, возможно Протасов получил какой-то приказ из-за кордона, ведь расформирование Абвера в 1944, как и полное поражение в войне, вовсе не означали ликвидацию разветвлённые разведывательной сети. Не выявленные советской контрразведкой агенты, которых оставалось несметное множество, затаились, замаскировались. Кто-то из них больше не хотел работать против победившего СССР, а кто-то напротив - горел желанием продолжить опасную игру. Протасов, возможно, испугался за свою шкуру и решил замести следы, уничтожив свидетелей своего сотрудничество с немецкими разведслужбами.

Всё это предстояло выяснить, а пока, покончив с ужином, сыщики собирались разойтись по домам. Бойко прихватил свёрток с мусором, Егоров сунул подмышку завёрнутую в газету пустую бутылку, все направились к двери и вдруг на столе Старцева зазвонил телефонный аппарат.

- Майор Старцев, - поднял он трубку, лицо его удивленно вытянулась. - Добрый вечер, Лидия Николаевн. Нет, нет не занят… слушаю вас.

Отдых пришлось отложить на неопределённое время. Взяв служебную машину, все четверо понеслись по вечерней Москве в Хомутовский тупик к вдове инженера Протасова.

Голос у неё был не испуганный, а какой-то потерянный, обиженный, дескать, как же так можно - забирать последние у нищих. Передавал по дороге подробности телефонного разговора Старцев.

- А что ещё украли помимо муки и хлеба? - спросил Егоров.

- Выгребли все остатки продуктов. Ей хранить-то их было негде – лежали, завёрнутые в газету на столе и на подоконнике. Сволочи!

От Петровки до Хомутовского, по пустынным улицам ночной Москвы, доехали быстро, отыскали барак, ближе других домов стоящий к железной дороге, светя фонариками под ноги, поднялись в коммунальную квартиру.

Женщина была очень расстроена, едва сдерживала слёзы.

- По врачам сегодня ходила в районную поликлинику, просидела там в очередях, - рассказывала она, ведя сыщиков в свою маленькую комнату. - Устала очень, сил совсем не было. Кое-как дошла до дома, прилегла, вечером решила приготовить ужин, а продуктов то и нет. Тут и заметила, что некоторые вещи не на своих местах.

Сыщики вошли в комнату.

- Я не трогала вещи, которые лежат не на своих местах, - продолжала Лидия Николаевна. - Вот столовый ножик, почему то на подоконнике, шерстяная кофта - она очень старая, я в ней только дома хожу - висит на кроватной каретке, я её всегда вешаю на плечики, а плечики на гвоздик.

После беглого осмотра комнаты, окна, двери и старенького дверного замка, стало ясно, что в отсутствие хозяйки здесь кто-то побывал. Дверное полотно не пострадало, значит замок открыли дубликатом ключа или отмычкой.