Валерий Шарапов - Человек в безлюдной арке

Квартирку он подыскал в самый раз – небольшая, чистая в длинном одноэтажном доме, разделённом на четыре отдельные секции. В каждой квартире имелся свой вход через огороженный забором палисадник. Вокруг много зелени, запах сирени, тишина. Ближайшая ментовка далеко, зато по соседству продуктовый, вино – водочный, автобусная остановка.

Хозяйкой квартиры была древняя бабуля, ушедшая в мир иной в 1943. Живущая в центре, племянница долго искала постояльцев, но охотников не находилась - народу во время войны в столице сильно поубавилось. И тут ей на радость объявился Протасов. Из новой квартиры было удобно, никем не замеченным, уходить по ночам на работу и, по ночам же, с неё возвращаться.

Мишка тут же занялся хорошо знакомым делом - подрезАл в транспорте карманы и сумки, вскрывал пустующие квартиры, не брезговал и грабежами, встречая припозднившихся прохожих. Правда делал это в одиночку, мечтая в будущем сколотить крепкую банду. Бабки на кармане не переводились, однако ходить на особняк - воровать и грабить в одиночку, было сложнее опаснее и не так прибыльно. Не забывал Мишка и о главной своей мечте - собрать отцовский талисман и узнать тайну дворянского рода Протасовых.

Он был уверен на все сто, нет на двести процентов, что в надписи содержалось название их родового гнезда и указывались точные координаты, спрятанных фамильных драгоценностей. Как же он хотел до них добраться. Но для этого, сначала, требовалось выкрасть у матери её бронзовую заколку, а потом приступить к самой трудной задаче – разузнать, где хранятся конфискованные у отца вещи. Он очень надеялся, что бронзовый зажим для галстука не прилип к рукам какого-нибудь следака или опера, а лежит среди прочего отобранного имущества на одном из материальных складов НКВД.

«После ареста папы, нас с мамой выселили из большой квартиры, теперь мы живём в бараке в Хомутовском тупике, между новой Басманной и Карла Маркса, наш барак стоит недалеко от железной дороге», - Протасов накрепко запомнил сказанное старшей сестрой в последние минуты её жизни. Он постоянно держал в уме адрес, готовясь отправиться туда и начать слежку за бараком, но прочие задумки и текущие дела отвлекали, отнимая силы и время.

А в 1945, когда дни Третьего рейха были сочтены, Советская контрразведка начала сразу несколько масштабных операций на освобождённых территориях и в глубоком тылу. Прорывавшиеся из окружения или бежавшие из фашистского плена, военнослужащие проходили многочисленные фильтрационные лагеря и кордоны, а в больших промышленных центрах начались повальные проверки и аресты подозреваемых в связях с немецкой разведкой. Мишка затаился и пару месяцев прожил в своей квартирке почти безвылазно.

О Хомутовском тупике, примыкавшем к Садовому кольцу и находящемуся в опасной близости от центра Москвы, пришлось на время забыть. Находясь в вынужденном заточении, он дозрел до необходимости избавиться от бывших подчинённых. Их расшатанные нервы, трусость, слабая воля, неуёмная тяга к алкоголю, и, как следствие, болтливость могли привести к фатальному исходу.

И Мишка начал обдумывать план действий. Немного выждав после окончательного разгрома Германии, он отправился навестить радиста. Тот жил на прежней конспиративной квартире, подрабатывал дворником. В его жизни мало что поменялось – та же вонь и мусор в доме, те же пустые бутылки, тот же похмельный вид с опухшим лицом и трясущимися руками. Посидев с ним на кухне и прикончив гостинец - бутылку водки Протасов узнал, что остальные агенты расползлись по разным квартирам: хромоногий Дробыш обзавёлся костылями и попрошайничал у вокзала; здоровяк Винокуров работал в котельной, мучился с больным желудком, но продолжал выпивать; Величко калымил, меняя в окнах разбитые стёкла и починяя мебель; Зиновьев пристроился в часовую мастерскую; казах Хакимов тоже где-то добывал средства, но скрытничал и ничего не рассказывал.

Получив исчерпывающие сведения, Мишка стал прощаться. Зайцев вышел с ним на улицу проводить…

А утром его холодный труп с ножевым ранением в шею обнаружила женщина из соседней квартиры. Пользуясь, полученными в Варшавской разведшколе навыками, Протасов выслеживал бывших агентов и убивал их по схожему сценарию. Он не видел смысла разнообразить расправу. Зачем? Криминальная обстановка в Москве была напряжённая, сотни тысяч неучтённых стволов, столько же демобилизованных из армии солдат, сержантов и офицеров, огромное количество наличных денег на руках - всё это способствовало росту преступлений и убийств в том числе.