Сергей Майдуков - Лютый беспредел

Мелодия песни про то, как бегут неуклюже пешеходы по лужам, вертелась в его голове, когда он приблизился к начальнику оперативно-следственной бригады, чтобы представиться и получить задание.

— Опроси, вон, свидетеля, — распорядился следователь. — Сторож Власенко. Он тут по найму сразу несколько точек охраняет. Лыка не вяжет, сука. И от него несет, как от пивной бочки.

Разумеется, возиться с пьяным свидетелем было выше его прокурорского достоинства. Пришлось подключаться Геннадию Ильичу. Он отвел Власенко к срезу наклонной крыши и подержал там под потоком сбегающей воды, пока сторож не сумел связно ответить на несколько дежурных вопросов. Только после этого Геннадий Ильич пустил его под саму крышу и развернул бланк протокола на папке. Бумага моментально расползлась и пошла клочьями. Геннадий Ильич вытер папку кепкой, нахлобучил ее обратно и достал новый бланк.

Полученные показания были отрывочными и путаными. Сторож Власенко проснулся среди ночи, чтобы совершить обход (а заодно добавить, как мысленно заключил майор), выбрался из подсобки и увидел много машин, съехавшихся на пятачке, разделяющем продуктовый и вещевой рынки…

Как знал каждый житель «Терешковки», первый состоял по большей части из однотипных прилавков под навесами, тогда как второй представлял собой ряды сооружений, напоминающих железные гаражи эпохи развитого социализма. Только в гаражах этих хранились не «волги» с «жигулями», а различные товары, от обоев и штор до обуви, одежды и бытовой техники.

Рынок возник стихийно, когда рухнул прежний строй, и на его руинах распустились всякие поганки, паразиты и плесень. Торговцев и челноков тотчас подмяли под себя бандиты, как новоявленные, из спортсменов, так и самые настоящие, блатные. Первых перещелкали при разборках и определили на кладбища. Вторых разметали правоохранители, но лишь затем, чтобы занять их место и доить торгашей культурненько, без утюгов и бейсбольных бит. Лет десять продолжалось такое положение дел, пока менты с чекистами не переметнулись к крупному бизнесу, где можно было насосать куда больше. Мелкие предприниматели вздохнули с облегчением и начали наращивать жирок, пока экономическая нестабильность и политическое разгильдяйство не загнали страну туда, откуда она с таким трудом выкарабкалась. В глубокую задницу.

И появились в Неверске новые банды, именуемые теперь уважительно: организованные преступные группировки. За право собирать дань на Терешковском рынке боролись сразу три ОПГ: спортивная, уголовная и этническая. Каждый полицейский города знал об их существовании, а также мог назвать главарей группировок и их наиболее отличившихся подручных. Не являлось это тайной и для Геннадия Ильича Карачая.

Слушая сбивчивый рассказ, он определил, что разборка произошла между качками и блатными. Подстрелили члена спортивной банды, возглавляемой бывшим чемпионом по боксу в легком весе Вадимом Засыпкиным по кличке Муха. Блатарей было меньше, но они выхватили стволы первыми и действовали более решительно.

— Бах-бах! — рассказывал сторож Власенко. — Громко так, я чуть не оглох. И полыхало… мать моя женщина!

— А вы что? — спросил Геннадий Ильич, водивший ручкой по бланку и, естественно, пропускавший цветистые обороты.

— Прятаться полез, что же еще, — был честный ответ. — Забился в щель между коробками, а сам думаю, чего со мной сотворят, ежели найдут. У меня ведь только травматический пистолет, да и то для виду.

— Это как? — профессионально заинтересовался Геннадий Ильич. — Нет разрешения на ношение оружия?

— Разрешение есть, — пояснил Власенко. — Патронов нет. Все расстрелял, когда от подростков отбивался, а на новые не накопил.

— Зато на водку нашел.

— Боже упаси, начальник! Бутылочку пива выпил и только.

— Потому на ногах не стоял?

— У меня с аппаратом проблемы, — нашелся сторож. — С этим, с вестибулярным.

— Настоящие проблемы будут, если бухать не бросишь на дежурстве, — предупредил Геннадий Ильич. — Ставь подпись и ступай греться. Пить не вздумай. Тебя сегодня еще не раз дернут.

Разделавшись со сторожем, он направился с рапортом к следователю, но тот слушать не стал, спросил рассеянно:

— Примет и номеров машин, значит, не имеем? Свободен, майор. Без тебя справимся.

Как будто Геннадий Ильич сам вызвался показания под дождем собирать. И сказано это было таким тоном, словно с ним не прокурорский капитанишка разговаривал, а по меньшей мере генерал МВД.