Тома Нарсежак - Буало-Нарсежак. Том 1. Ворожба. Белая горячка. В очарованном лесу. Пёс.

По счастливой случайности те же проблемы занимали тогда и мое воображение. Я, кстати, уже довольно ясно представлял себе, как преодолеть имеющиеся трудности, но в одиночку ни Буало, ни я справиться бы с ними не сумели. Вдвоем же работать оказалось легче — диалог, начатый в 1948 году, длится и по сей день.

Люди часто заблуждаются, думая, что соавторство есть механическое соединение двух творческих почерков, двух индивидуальных сочинительских концепций. Мы захотели расширить границы детектива, вдохнуть в него жизнь — ведь именно жизненности ему и не хватало! Другими словами, детективный роман должен был прежде всего превратиться в роман обыкновенный — с настоящими персонажами, настоящими драматическими ситуациями, своим ритмом и настроением и собственным, легко узнаваемым стилем.

И мы объединили усилия на всех уровнях создания книги, при этом нисколько не пренебрегая оригинальностью собственного мироощущения и образа мыслей. Так не бывает, скажете вы. Напротив! Ежедневно так сотрудничают сценарист и режиссер. Наша работа отличается только тем, что по ходу дела мы вынуждены постоянно меняться ролями.

С чего же начинает Буало? Он придумывает тему, требующую дальнейшей разработки. Благодаря особому складу ума у Буало получаются совершенно неординарные истории: его не интересует обыденная жизнь, его притягивает действительность «сверхобыденная». Но «сверхобыденное» не значит «невероятное», скорее, для Буало это болезнь навязчивых впечатлений. Например, в романе «Та, которой не стало» погибает жена Равинеля. Герой уверен в ее «несуществовании», так как утопил ее собственными руками. И тем не менее она вдруг начинает подавать признаки жизни! Она жива — и одновременно мертва. И тут начинаются нарушения логики, которые необходимо подать как вмешательство сверхъестественных сил. Ведь нарушение логики — всего лишь свидетельство неправильного хода рассуждений, собственно же «литературность» в том, чтобы персонажи книги вдруг почувствовали, как в их привычный мирок вторгается нечто потустороннее. Однако здравая логика все-таки обязана восторжествовать. Важно, чтобы она не торжествовала слишком рано, чтобы сюжетная подоплека не становилась слишком очевидной, а персонажи — слишком схематичными. Идея книги — уже объяснение, и следует о ней забыть, чтобы нащупать заключенные в сюжете зародыши подлинных драматических ситуаций. И мы с Буало вместе проходим длинный путь к постижению частичек той человеческой сущности, которая кроется за каждой уликой. Существуют ли камни преткновения? Конечно! Но на свете нет ничего более увлекательного и плодотворного, чем такая исследовательская работа, ибо с каждым днем мы все яснее представляем себе законы, по которым пишется любое литературное произведение, будь то мелодрама или детектив. Так и приобретается Мастерство.

Теперь читатель, возможно, имеет некоторое понятие о духе нашего совместного творчества. Я многое хотел бы рассказать и о Буало, моем друге, хотел бы описать его ровный характер, живость ума, озорную игру мысли. Но мы не очень-то склонны расточать друг другу комплименты: ведь нам пока далеко до возраста, когда, уже предвидя грядущее бесплодие, писатель находит себе утешение в льстивых речах. У нас еще есть чем заняться. И все же отмечу в характере Буало одну черту: ни один из моих друзей и знакомых не относится к делу своей жизни так серьезно. Обычно чтение приключенческих романов считается легкомысленным времяпрепровождением, и принято даже хвастаться с тем, что «разделался» с очередной вещью. Буало отдает работе все силы. Он забывает надеть шляпу, оставляет дома ключи, умудряется где-то посеять кошелек, но при этом выискивает и безжалостно изгоняет из текста самое ничтожное нарушение логики или недостоверную деталь — одним словом, «закрывает все щели» случайности. Общаясь с Буало, я сделался трудолюбивым человеком.

Развлекать других — сложнейшая задача. Профессиональная честь требует исключительной точности расчета! Буало работает не ради денег и не ради славы. Ему просто хочется полностью реализовать себя.