Татьяна Полякова - Все точки над i

– Больше ничего Француз тебе не оставлял?

– Нет. Если не считать денег. Но у меня их уже нет.

– Понято, – вздохнула я и поднялась, Егор забеспокоился.

– Узнай, чего он от меня хочет, – сказал ворчливо. – Чего мне ждать от жизни.

– Счастья, – хмыкнула я. – Большого и светлого.

Он никак не отреагировал, я достала телефон и набрала заветный номер.

– Ники-бой, – позвала я. – Как там твои поиски?

Ник ответил, что мне следует двигать куда-нибудь без особых целей и не беспокоить его глупыми вопросами.

– У меня тут Морячок сидит, – сообщила я без намека на большую радость.

– Где сидит? – не понял Ник.

– В подсобке у Виссариона.

– Как ты его нашла?

– Сам пришел. Твой интерес его сильно беспокоит, вот он и решил сдаться без боя.

– Бумаги у него?

– Если верить парню, никаких бумаг он не получал. Павел обратился к нему с просьбой достать липовые паспорта, что тот и сделал. Я должна отпустить его с миром или ты желаешь с ним побеседовать?

– Я сейчас приеду, – сказал Ник и минут через пятнадцать появился в подсобке.

За это время мы успели немного поболтать с Морячком. Павла он знал много лет, не раз оказывая ему услуги, не безвозмездно, конечно. И в тот раз в просьбе Павла не увидел ничего особенного, зная его образ жизни. То, что за ним приглядывали, Егора тоже не удивило, как и желание Павла поскорее покинуть родной город под чужой фамилией.

Ник вошел в подсобку и занял стул, на котором до того момента сидела я. Выражение его физиономии не предвещало ничего хорошего. А я лишний раз убедилась, что Ник производит на людей неизгладимое впечатление: здоровый мужик под его взглядом начал ерзать и тоскливо оглядываться. Посмотреть Нику в лицо он так и не решился.

– Ну, что, Морячок, – сказал Ник. – Явился, значит? Знаешь, сколько времени я на тебя ухлопал, скотина?

– Я чего… откуда мне знать-то? – заволновался Егор. – Шепнули: мол, тебя ищут, а кто, за что… У меня, между прочим, неприятности. Я думал, может, менты? С ними мне встречаться совершенно не хочется. Я и затих. Своего жилья у меня нет, у бабы одной решил отсидеться, а сегодня один тип сказал про тебя. Вот я сразу…

– Ага, – кивнул Ник.

Это «ага» Морячка очень обеспокоило, и он продолжил рассказ, перескакивая со своих неприятностей на воспоминания восьмилетней давности, когда познакомился с Французом. Ник мрачнел все больше, потому что уже понял: Павел никогда не доверил бы документы такому оболтусу. Но, видно, потраченного впустую времени было очень жаль, и он продолжал изводить Егора вопросами, по большей части совершенно бесполезными. Наконец и это ему надоело.

– Топай отсюда, – буркнул он, Егор резко поднялся со стула и исчез, а Ник повернулся ко мне. – Нет счастья в жизни, нет, – сокрушенно покачал он головой. – А я так рассчитывал…

– Если эти документы существуют, мы их в конце концов найдем, – утешила я его.

– Заткнулась бы лучше, нет у тебя уважения к чужому горю. – Он вновь покачал головой, а я заговорила:

– У Павла наверняка была съемная квартира, о которой никто не знал.

– Гениально. И как мы ее найдем? Судя по всему, твой муженек запасливый и имел не один паспорт. Под какой фамилией он снял квартиру, остается только гадать.

– Одна фамилия у тебя все-таки есть, – напомнила я про паспорт. – Почему не попробовать? Хозяева квартиры должны обеспокоиться его долгим отсутствием, это тоже зацепка. Напряги своих дружков в ментовке, участковые обязаны знать, кто у них квартиры сдает.

Ник страдальчески кривился, но я видела: он уже прикидывал, что следует сделать в первую очередь, то есть потихоньку воодушевлялся, и я с беспокойством подумала: как долго мне удастся водить его за нос?

– Пойдем напьемся, что ли, – предложил он, поднимаясь.

– Пойдем, – кивнула я. – Предупрежу Виссариона.

Мысль о том, что Ник решил напиться здесь, мне очень не нравилась, еще меньше она пришлась бы по душе Виссариону.

Пошептавшись минут пять с моим работодателем, я подхватила Ника под руку и повела к выходу. Ник кривлялся, раскланиваясь с девками, а Зойке даже поцеловал руку, чем привел ее в легкий ступор, она смотрела на свою ладонь с таким выражением, с каким женщина обычно смотрит на крысу, и собиралась завизжать, так что я ускорила шаги и успела вывести Ника за пределы заведения.

– Они меня не любят, – хмыкнул он, заметно повеселев.

– Не удивительно.

– Ладно они. А ты с чего рожу от папы воротишь? А между тем я твой единственный друг. Узнаю, что ты мне мозги пудришь, сучка, своими руками закопаю. Буду рыдать, взывать к господу и закапывать поглубже. Слышишь?