Майкл Крайтон - Микро

— Что это такое? — спросила Бендер.

— Лабораторный спирт.

— Это и есть твой замысел?

— Да, — ответил Винсент. — Когда покупаешь водку, ну, или текилу в магазине, то крепость там тридцать пять, сорок, максимум сорок пять градусов. Эта же штука вдвое крепче, здесь девяносто восемь. Практически чистый спирт.

— И?..

Вин набрал пластиковых мензурок и вручил их Элисон.

— Алкоголь — одна из главных причин автомобильных аварий. Особенно среди молодежи.

Бендер застонала.

— О, Вин…

Дрейк пристально посмотрел на нее.

— Ладно, давай называть вещи собственными именами, — сказал он. — У тебя просто кишка тонка.

— Ну, вообще-то…

— И у меня тоже. Такова горькая правда.

Элисон в полном недоумении заморгала.

— Это у тебя-то?

— Именно так. Я не смогу этого вынести, Элисон. Не сумею через это пройти, — проникновенно произнес Винсент. — Не желаю брать такой грех на душу.

— Но тогда… Тогда что же нам делать? — спросила женщина.

Вин старательно изобразил на лице сомнение и нерешительность.

— Не знаю, — отозвался он, горестно покачивая головой. — Наверное, не надо было вообще все это затевать, а теперь… Просто не знаю.

Дрейк надеялся, что развести все эти сопли ему удалось вполне убедительно. Он вообще умел был очень убедительным, когда надо. Теперь он примолк, потянулся к Бендер, ненавязчиво взял ее за руку и подвинул эту руку ближе к свету. В руке у нее был по-прежнему зажат бумажный кулек.

— Они здесь, так ведь? — спросил мужчина.

— Чего ты от меня хочешь?

Руки у его коллеги ходили ходуном.

— Выйди и обожди на улице, — сказал Вин. — Мне надо несколько минут подумать. Нужно прийти к какому-то решению, Элисон. Хватит убийств.

Вот Бендер их и убьет. Пусть даже сама того не подозревая.

Она молча кивнула.

— Мне нужна твоя помощь, Элисон, — добавил Дрейк.

— Я помогу, — кивнула она. — Я помогу тебе. Обязательно.

— Спасибо.

Вин сказал это очень тепло.

Она вышла.

Вин прошелся по оранжерее и вскоре обнаружил искомое — коробку нитриловых защитных перчаток. Крепкие лабораторные перчатки, гораздо прочнее обычных резиновых. Он вытащил пару и запихал их в карман. А потом поспешил обратно в подсобку и включил монитор наблюдения за площадкой для машин. Камера была ночного видения, поэтому изображение переливалось оттенками зеленого и черного. Естественно, все записывалось. Дрейк проследил, как Элисон выходит и останавливается рядом с машинами.

Как расхаживает взад и вперед, поглядывая на пакет.

Он чуть ли не собственными глазами видел, как в голове ее крепнет нужная мысль.

— Ну давай же! — прошептал Вин.

Бригады, работающие в «поле», регулярно сталкивались с очень серьезными проблемами. В одном только Папоротниковом овраге уже погибли четверо. А ведь все были вооружены до зубов… А потом, остается еще микропатия… Эти красавцы не продержатся в подобном биологическом аду и часа. После такого опять переманить Элисон на свою сторону будет проще простого — естественно, только временно, не навсегда.

Так, она уходит от машин.

Да!

К лесу.

Давай-давай!

Спускается по склону, где есть тропка, ведущая к Папоротниковому оврагу.

Отлично, не останавливайся!

Ее силуэт на мониторе постепенно растворялся в черных тенях. Она уходила вниз, вглубь леса, и вскоре совсем скрылась из виду.

И вдруг на экране вспыхнула яркая зеленая точка.

Фонарик! Элисон только что его включила.

Точка то разгоралась, то притухала — женщина двигалась по петляющей, словно американские горки, узкой тропке.

Замечательно, в биологическом аду чем глубже, тем лучше!

И тут Вин услышал визг. Панические крики доносились откуда-то из глубины леса.

— Господи!

Отвернувшись от монитора, он бросился к двери.

Несмотря на то, что высоко в небе ярко сияла луна, в глубине леса было так сумрачно, что Дрейк едва высмотрел Бендер. Он бросился вниз по тропинке на свет фонарика, поскальзываясь и спотыкаясь, и, наконец, услышал во мраке ее тихий голос:

— Я не знаю, я не знаю…

Она лихорадочно водила по сторонам фонариком.

— Элисон! — Винсент остановился, дал глазам привыкнуть к темноте. — Чего ты не знаешь?

Бендер казалась лишь размытым темным силуэтом — хорошо видно было только ее вытянутую руку с бумажным пакетом. Словно подношение некоему богу тьмы.

— Не знаю, как они оттуда выбрались, — сказала женщина. — Вот, смотри.

Она осветила пакет фонариком. На дне его Вин увидел зазубренную прореху. Прорезана она была чем-то очень острым.