Владимир Шитов - Воровской общак

— Ты, скотина, чего лопочешь? — прерывая изложение Власа, с угрозой в голосе прошипел на него Савелий.　

— Ты сам этого захотел! — огрызнулся Влас.　

— Савелий Григорьевич, вам слово никто не давал, а поэтому замолчите и слушайте показания Зипунова, — жестко потребовал Кладченко, предоставляя возможность Власу дальше давать показания.　

— По указанию и за деньги Савелия я совершил два убийства, за которые судом был приговорен к пожизненному заключению…　

— Не бреши, собака! — опять взорвался Савелий на Власа, не давая тем самым ему возможности говорить.　

— Начальник, закрой хавальник этой говорливой обезьяне, а то я ей сейчас фары повыбиваю! — теперь уж разозлившись не на шутку, прорычал Влас. — Ты, жирный боров, первый выпустил пар изо рта. Теперь купайся в этой бане. Ты меня уже из терпения вывел. Не желаю я больше тебя покрывать и за тебя сидеть. Ты верно раньше сказал, чтобы мы говорили без дураков. Вот я и поступаю согласно твоему совету.　

Милиционеры, встав между подозреваемыми, исключили возможность драки между ними.　

Кладченко уже который раз вновь потребовал у Савелия, чтобы тот не нарушал порядок проведения очной ставки.　

Влас успокоился, тогда как в душе смеялся над Лихоносовым, и вновь продолжил давать показания.　

— Члены пятерки, куда я входил, помогали мне совершать преступления. Они подтвердят мои показания, а не твои, — счел нужным ответить он Савелию, после чего продолжал отвечать Кладченко по существу его вопроса: — Савелий с помощью братвы и за свой счет организовал мне побег из колонии. Только благодаря его стараниям я сейчас нахожусь среди вас…　

— Знал бы я, что ты такая устрица, ни за что бы не стал этого не делать, — не удержавшись, скрипя зубами, выстраданно прошипел, как змея, Савелий.　

Тем временем Влас, уже не обращая внимания на реплики Савелия, продолжал свой рассказ:　

— Совершив побег, я вновь прибыл в распоряжение Савелия. За побег я был ему благодарен, поэтому согласился возглавить операцию, предложенную им, по похищению дочери бизнесмена Арканова. Операция нам удалась. Мы дочь у Арканова похитили. Он дал нам за нее выкуп в один миллион долларов. Четыреста кусков Савелий дал нам в качестве платы за работу, а остальные шестьсот тысяч долларов я передал Савелию как своему хозяину…　

Опустив голову, обхватив ее ладонями, раскачиваясь из стороны в сторону, как будто у него болели зубы, Савелий со стоном произнес:　

— Что ты делаешь? Что ты говоришь? Зачем ты так поступаешь?　

— Мы же договорились играть без дураков, — напомнил ему Влас. — Благодаря тебе я поумнел и поступаю именно так.　

Беседа между Савелием и Власом теперь шла не на повышенных тонах, а спокойно. Кладченко ее не прерывал, так как она представляла для него оперативный интерес.　

— Я хотел, чтобы ты сказал правду только о похищении дочери Арканова, — пояснил Савелий Власу.　

— А за заказанные тобой и совершенные мной убийства я должен один отвечать? Ты это считаешь справедливым? Кто, как не ты, угробил мне жизнь и посадил меня на парашу? Так будь добр, наберись смелости и вместе со мной по-честному раздели наш общий грех. Представь себя в моей шкуре, когда я весь грех взял на себя, как мне было тяжело, а ведь ты тогда меня не поддержал…　

К концу очной ставки Савелий растерял прежний гонор и уверенность в себе. Его теперь мало интересовал эпизод по похищению заложницы Власом. Он с удовольствием взял бы его полностью на себя, лишь бы не отвечать за свои ранее совершенные преступления. Сейчас он всей своей утробой почувствовал, что ему от заказных убийств, исполнителем которых был Влас, не открутиться. На их фоне похищение Аркановой выглядело детской шалостью.　

Он знал, что после очной ставки менты проведут целую серию арестов членов его группировки, каждый из которых постарается, как поступил Влас, убедить следователя и суд, что именно он был организатором и вдохновителем всех совершенных ими преступлений, большая часть добычи от которых оседала в его карманах.　

«В том качестве, в каком я сейчас нахожусь, я никому из своей братвы не нужен. Я для них балласт, который пловца тянет на дно. А Влас-то как разговорился! Его тоже можно понять. Он уже паровозом ходку за меня тянул. Снова в таком качестве ему не хочется быть, потому что на следующем витке судебного наказания его поджидает вышка. Не буду больше с ним бакланить, пускай живет», — определившись, подумал Савелий, успев решить трудную для себя задачу до вопроса следователя, который тот задал ему: