Ксения Ладонежская - Рыцари дорог - в погоне за умирающей мечтой

— Бози тха! — Аслан в сердцах двинул кулаком по рулю.

Жара стояла просто адская. Солнце палило нещадно, духота внутри салона изматывала. Узкие улочки города в этом районе были причиной постоянных заторов на дороге, а если ещё и случалась какая-нибудь авария, то километровые пробки тут же выстраивались нескончаемым потоком. Плестись по такой жаре со скоростью черепахи было сущим наказанием — эта консервная банка, которую Нурслан ему впарил на той неделе, моментально нагревалась, отчего внутри салона духота стояла, как в Ташкенте. Кондиционер потёк на следующий же день после покупки, а на третий просто сдох и лишь гонял горячий воздух по салону, ничего не охлаждая.

— Чёртов ишак! — снова выругался Аслан, вспоминая, как тот, заискивающе улыбаясь, нахваливал свою колымагу: «Вай, бери, дарагой, не пажалеешь! Не машина — карэта! Все дэвушки твой будут! Как увидят тебя на такой шикарный тачка — сами будут внутри запрыгивать и трусики мокнуть! Отбиваться будешь, мамой клянусь!»

Но пока взмок только Аслан. Струйки пота стекали за шиворот, рубашка прилипла к телу. Ежеминутно утираясь, он открыл окно, надеясь хоть чуть-чуть проветриться, но стало только хуже — загазованный воздух обдал его столбом пыли и копоти, оседая мутными пятнами на его белой рубашке, в которую он вырядился ради такого случая. Как же, к большому человеку едет, о делах договариваться, не шутки тебе… И угораздило же так попасть!

Сотни машин, застрявших так же, как и он, на этой проклятой улице — гудели, газовали, воняли и потели под палящим солнцем. Спасения не было никому.

— Кунэм ку лявэт! Да что ж сегодня за день такой! — Аслану уже начинало казаться, что это какое-то проклятие. Стоило только потоку машин чуть-чуть тронуться, как они мигом упёрлись в светофор, который, конечно же, тут же загорелся красным по закону всемирной подлости. Он уже готов был втопить педаль газа, наплевав на все светофоры в округе, но как назло, его шикарная тачка оказалась зажатой в плотном потоке между вонючим «тазиком» и ещё какой-то древней колымагой. Больше всего Аслана бесило, что стоять приходилось всем одинаково — и он, уважаемый человек, державший крупнейший рынок в городе и получающий чуть ли не со всей шпаны в округе, был сейчас ничуть не лучше какого-нибудь пенсионера-колхозника в этой ситуации. А куда ты денешься? Хоть на «бентли», хоть на «феррари» — в пробке вы все равны.

— Шайтан тебя забери!

Аслан сплюнул в окно и прислушался. В многоголосом хоре гудящей улицы появился какой-то новый звук. Ровный, басовитый, похожий на порыкивание дикого зверя — негромкое ворчание уверенного в себе хозяина джунглей. Такому незачем повышать голос — все и так разбегаются, слишком хорошо зная, на что он способен.

Аслан выглянул в окно, крутя башкой во все стороны. Долго озираться не пришлось — через минуту источник звука сам предстал во всей красе перед вспотевшим джигитом. Блистающий хромом и кожей, отсвечивающий весёлыми солнечными зайчиками на стальных деталях, красавец-мотоцикл, ловко лавируя между рядами машин, пролетел до самого светофора и встал рядом, дожидаясь зелёного света.

Аслан приосанился. Это уже было что-то новенькое… и интересное!

Пожирая завидущим взглядом железного коня, он снова вытер пот со своей физиономии и посильнее высунулся в окно.

— Эй, уважаемый… я извиняюсь! …эээ… а как звать такого красавца? — набрался он наконец храбрости чтобы обратиться к байкеру.

Тот лениво поднял стекло шлема, продемонстрировав шрам на небритой физиономии, смерил любопытствующего неторопливым взглядом и коротко бросил:

— Булевар.

Аслан, которому это ни о чем не говорило, тем не менее расплылся в улыбке:

— Хароший скакун, да? А эта… скока жрёт, скока прёт?

— Тебе зачем? — пожал плечами байкер.

— Ну как… эта… Проста… интересуюсь вот, да? Может, думаю, мне тоже пересесть на такого… А то, знаешь, жара, пробки… Дорого стоит, наверное?