Пер Валё - Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот

Пароход назывался «Уттере» [22] Пионер (венг.) и радовал глаз. Маленький пароходик, работающий на угле, с длинной вертикальной трубой и открытыми палубами. Пуская пар, он упорно и спокойно плыл против течения мимо парламента и зеленого острова Маргит. Мартин Бек стоял, опершись на ограждение, и философствовал о проклятых моторах. Он подошел к трапу, ведущему в котельную, и посмотрел внутрь. Снизу столбом поднималась жара. Кочегар был в одних плавках. Его мускулистая спина блестела от пота. Лопата с грохотом загребала уголь. О чем думает этот человек в такой адской жаре? Очевидно, о благословенных моторах, наверное, Представляет себе, как он спокойно и удобно сидит возле дизеля и читает газету, а на расстоянии вытянутой руки стоит масленка и лежит ветошь. Мартин Бек снова принялся разглядывать пароход, однако после того, как он увидел кочегара, наслаждение было уже совсем не то. И так во всем. Жареная курица не снесет яйца.

Пароходик проплывал мимо длинных пляжей и парков, сквозь скопления байдарок и яхт, прошел под несколькими мостами и продолжил путь по короткому проливу в узкий рукав реки. Он торжественно и хрипло загудел и причалил в Уйпеште.

Этот район выглядел совсем не так, как другие районы Будапешта, с которыми Мартин Бек уже познакомился. Он пересек большую пустынную площадь, пару раз попытался расспросить, как пройти по нужному адресу, однако его никто не понимал. Хотя у него в руке был план города, он заблудился и оказался на заднем дворе какой-то синагоги, где, вероятно, находился еврейский дом престарелых. Из плетеных кресел в узкой полоске тени под стеной ему ободряюще кивали дряхлые остатки тех, кому посчастливилось пережить время большого зла.

Спустя пять минут он стоял перед домом номер шесть на Venetianer ut. Дом был двухэтажный, и ничто в его внешнем виде не свидетельствовало о том, что это пансионат, однако на улице перед домом стояло несколько автомобилей с иностранными номерами. На хозяйку пансионата Мартин Бек натолкнулся уже в холле.

— Фрау Бок?

— Да. К сожалению, у нас нет свободных мест.

Это была могучая женщина лет пятидесяти. По-немецки она говорила, как оказалось, совершенно свободно.

— Я разыскиваю даму, которую зовут Ари Бок.

— Это моя племянница. Она живет на втором этаже. Вторая дверь направо, — сказала она и ушла.

Все, таким образом, оказалось очень просто. Мартин Бек на минутку остановился перед белой дверью и послушал, как внутри кто-то ходит. Потом тихонько постучал. Дверь мгновенно открылась.

— Фрейлейн Бок?

У девушки был изумленный вид. Она явно кого-то ждала. На ней был темно-синий купальный костюм из двух частей, а в правой руке она держала маску для подводного плавания из зеленой резины с дыхательной трубкой. Она стояла, расставив ноги, и левой рукой держалась за дверную ручку, в полном оцепенении, словно в столбняке. У нее были черные коротко остриженные волосы и выразительные черты лица. Густые черные брови, прямой широкий нос и пухлые губы. Зубы здоровые, но чуточку неправильной формы. Рот она приоткрыла и кончиком языка упиралась в нижние зубы, словно хотела что-то сказать. Ростом она была не выше ста пятидесяти пяти сантиметров, но с гармонически развитой фигурой, красивыми развернутыми плечами, широкими бедрами и тонкой талией. Ноги мускулистые, стопы маленькие и широкие, пальцы на ногах прямые. Она хорошо загорела, коричневая кожа была нежная и гладкая, особенно на груди и животе. Подмышки выбриты. Большая грудь и выпуклый живот с нежным пушком, который на загорелой коже казался очень светлым. Ей могло быть максимум двадцать два-двадцать три года. Она не была красивой в обычном смысле слова, однако являлась в высшей степени функциональным экземпляром человеческой расы.

Она вопросительно смотрела своими темно-карими глазами. Наконец сказала:

— Да, это я. Вы разыскиваете меня?

По-немецки она не говорила так свободно, как тетя, но разница была небольшой.

— Я разыскиваю Альфа Матссона.

— Кто это?

Из-за того, что все это время она выглядела, как ребенок, который только что перенес нервное потрясение, он не смог оценить, как она отреагировала на это имя. Было вполне возможно, что она никогда в жизни не слышала его.

— Шведский журналист. Из Стокгольма.

— И он должен жить здесь? У нас сейчас нет никаких шведов. Вы, наверное, перепутали.

Она нахмурилась и ненадолго задумалась.

— А откуда вам известно мое имя?

Комната у нее за спиной была обычной комнатой в пансионате. Повсюду была разбросана одежда. Насколько он видел, что была лишь женская одежда.