Сергей Майдуков - Между двух огней

Он наполнил фужеры шампанским и они выпили, глядя друг другу в глаза.

— Значит, все кончено? — спросила Диана, не торопясь приступить к трапезе.

— Да, — подтвердил Андрей. — Хромов умер, а Зудину возиться со мной некогда. Ему дали задание бизнес развивать.

— Так он тоже?

— Замазан в грязные делишки по макушку.

— С виду такой симпатичный, — пробормотала Диана.

Было видно, что думает она не о Зудине. Что-то ее удручало.

— Что с тобой? — спросил Андрей, беря ее пальцами за подбородок.

— Если тебе не нужно больше скрываться, то…

Ее голос оборвался. Как будто звук выключили. Губы Дианы немо шевельнулись и задрожали.

— Глупая, — нежно произнес Андрей.

— Да, — согласилась она. — Глупая. Потому что не знаю, как жить дальше, если ты уйдешь. Больше нет необходимости скрываться. У тебя своя квартира, своя жизнь.

— А у тебя нет? — поинтересовался он. — Насколько я понял, ты не собираешься задерживаться в Темногорске.

Диана посмотрела на него, проверяя, с каким выражением он смотрит на нее. Нежность исчезла с его лица. Он казался невозмутимым и даже равнодушным.

— Да, — сказала Диана, опуская глаза. — Покупателей на квартиру так и не нашлось. Попробую как-нибудь в другой раз. — Она окинула взглядом стол и воскликнула с фальшивым оживлением: — Но почему мы ничего не едим? И не пьем? У нас ведь праздник!

— Ты даже не представляешь, какой, — кивнул Андрей.

— Почему же не представляю? Все замечательно. Все с чистого листа. Поздравляю тебя, Андрей.

— И я тебя поздравляю, Диана.

— Меня с чем?

— Разве не с чем?

Она пожала плечами.

— Я кое-что забыл, — сказал Андрей, вставая.

Он вышел и вернулся из кухни с небольшой круглой коробкой, обвязанной ленточкой. Внутри, как и следовало ожидать, находился торт, почему-то слегка помятый, со смазанными цветами из крема.

— Уже десерт? — удивилась Диана.

Внутри пробежал холодный сквознячок. Андрею явно не терпелось покинуть ее квартиру и уйти к себе. Понять его можно было. И простить — тоже. А вот пережить боль от разлуки…

Диана схватила черную пузатую бутылку, свинтила пробку и налила себе полный бокал, из которого до этого пила шампанское.

— Осторожнее! — предупредил Андрей. — Это коньяк.

— Крепкий? — спросила она. — Отлично. То, что надо.

Напиток обжег гортань и ударил в нос, вышибив слезы из глаз.

— Отдышалась? — спросил Андрей. — Теперь торт режь.

— Почему я?

— Так надо.

— Это мужская работа, — возразила Диана.

Он мягко сжал ее плечо:

— Не упрямься. Сделай, пожалуйста, как я прошу.

— Ну хорошо.

Сдавшись, она взяла нож, примерилась и разрезала торт пополам. Вернее, попыталась разрезать, но не сумела, потому что нож зацепился за что-то твердое.

— Не идет, — пожаловалась Диана. — Я опять все испортила. Как всегда.

— Там внутри что-то есть, — сказал Андрей, наблюдая за ее действиями.

— Похоже на то.

— Так достань и посмотри.

Диана почувствовала, что холодок в груди сменился теплом. «Хороший коньяк, — подумала она, — теперь всегда буду пить коньяк». И подковырнула кондитерскую башню ножом. Оттуда наполовину высунулся черный предмет размером с миниатюрную кофейную чашечку.

— Что это? — удивилась Диана.

— Давай посмотрим, — предложил Андрей. — Вытри салфеткой и открой.

— По-твоему, оно открывается?

— Разве это не коробочка?

— И правда.

Черная коробочка легко открылась и осталась лежать на ладони Дианы.

— Этого не может быть, — прошептала она.

— Что там? — спросил Андрей, заглядывая. — О, колечко! Обручальное! Как кстати! Потому что я как раз собирался сделать тебе предложение. Выйдешь за меня замуж?

— Да, — сказала Диана. — Да, да.

Она была готова повторять это коротенькое словечко бесконечно, но в распоряжении людей нет вечности. Даже у тех, кто очень, очень влюблен.

Родители были загорелыми, а потому выглядели помолодевшими и белозубыми, как в молодости, когда возили маленьких Андрюшу и Катю на Черное море. Он вдруг вспомнил, как мама в новом купальнике вышла на пляж, и все на нее смотрели, а отец, идя рядом, бурчал что-то про глупые современные нравы, при которых женщинам позволено расхаживать чуть ли не голышом.

— Чему ты улыбаешься? — спросила мама подозрительно.

— Радуюсь, — сказал Андрей.

— Ты уверен, что все закончилось? — спросила Катя.

На отдыхе она сделала себе короткую прическу, покрасилась и стала незнакомой и взрослой.