Владимир Колычев - Девушка с белым лицом

Рита рассказывала про себя. Кто мог рассказать ей подробности о детстве и юности Лены Шелестовой, если мать убило молнией, а отчима засыпало в шахте? И с Викой Прокудиной все сходилось, я своими глазами видел ее на фотографии в компании с ее братом и его другом. Вика называла себя подругой Елены, и я слышал это собственными ушами.

А еще Рита рассказывала про следователя Черепанова, я тогда изо всех сил боролся со сном, поэтому и не смог спросить о нем. Оказывается, Черепанов давно уже в теме, возможно, он даже знал, кто убил Елену Тихомирову, просто не хотел сдувать пыль с этой истории, поэтому и сделал меня мишенью. Еще и Элли на свою сторону перетащил… Ну, не жучара?

— Тише ты… — не поворачиваясь ко мне, пробормотала Рита.

Я навострил ухо. Она разговаривала во сне и могла выболтать что-нибудь интересное.

— Спать не даешь.

Но, похоже, Рита не спала и обращалась ко мне, а не к кому-то другому.

— Завтра будешь возмущаться.

— Кем?

— Черепановым.

Я задумался, до боли вжимая палец в щеку. Возможно, я увлекся и вслух назвал эту фамилию. Но вдруг Рита умеет читать мои мысли? Особенно те, которые звучат в голове колокольным эхом.

— Завтра уже почти наступило.

Я глянул на часы — без одной минуты полночь.

— Не для меня. — Рита потянула плед на себя, накрываясь с головой.

— А если Черепанов нас ищет? — Рита не шелохнулась, казалось, она уже заснула. — Он знает, что ты у меня жила.

Рита не реагировала, но как только пробило двенадцать, вдруг вскочила, резко развернулась ко мне. Внутренне я был готов к этому, ждал, но все равно вздрогнул.

Но Рита не вцепилась в горло, не потащила меня на дно реки, она всего лишь прижалась ко мне, положив голову на грудь. И я, вмиг забыв о своих страхах, с нежностью обнял этот милый, теплый комочек. Окрыленное сердце шумно ударилось о грудную клетку, пытаясь вылететь из гнезда.

— Ты правда любишь меня? — спросила она.

— А это невозможно? — Я обращался и к ней, и к себе одновременно.

Я и сам хотел знать, насколько это ненормально — любить Риту. Если она действительно покойница, я должен был бежать от нее без оглядки. Но не бежал, даже не пытался. Накрыть человека может не только безумие, но и любовь, такая же потусторонняя, как сама Рита. Я думал об этом так же спокойно, как о смене времен года.

— Если ты любишь, значит, возможно.

— А если не люблю?

— Любишь! — Рита порывисто схватила меня за руку и приподнялась на локте.

Она верила мне, но боялась ошибиться — только так я мог истолковать ее взгляд.

— Черепанов знает, что у Лены Тихомировой не было детей.

— Конечно, не было, — почти без эмоций отреагировала Рита. Когда бы она успела? И с кем?

— Черепанов знает, что ты была у меня, когда приходил Антон. Он знает, почему погиб Антон и почему погибли его друзья… Он в сговоре с Викой Тихомировой.

— Он думает, что ты в сговоре со мной, — сказала Рита, кладя голову мне на грудь.

— Я это уже понял.

— И Вика так думает. Поэтому прислала за тобой своего человека.

— Кого?

— Он приехал за тобой. Вика хочет с тобой поговорить.

— И где он?

— У вас в Ростове такое замечательное озеро. — Рита нежно провела пальцами по моему животу, вызывая и вместе с тем обезболивая чувство леденящей пустоты в нем.

Если она утопила «Горбыля», значит, так нужно. Если она русалка, все равно… Никогда еще я так явственно не ощущал себя сумасшедшим, мне совсем не хотелось бороться за свое душевное здоровье.

— А может, и не надо было трогать его… — пожала плечами Рита. — Они собирались тебя убить. И положить на мое место.

— На кладбище?

Она продолжала подавлять мою чувствительность, поэтому страх во мне похож был на зубную боль, замороженную лидокаином. Я уже не удивлялся себе.

— Мне с тобой было бы так уютно… Но сначала на кладбище должна отправиться Вика.

— Крестовая дама.

— А за ней должен уйти крестовый король, — с тихой одержимостью сказала Рита.

— Ее муж?

Я еще не научился читать ее мысли, но уже не сомневался в своей правоте. А кто еще мог быть крестовым королем, как не Аркадий Тихомиров?

— Он дал этой суке надежду, она поняла, что сможет стать его женой. Не было бы надежды, не было бы и убийства… И жила бы я сейчас…

Рита взяла паузу, и сама обстановка наполнила ее зловещим звучанием. Полночь, лес, нечистая сила скребется в окно. Рита в любой момент могла превратиться в русалку, наброситься на меня.

— Давай спать, — сказала она с таким спокойствием, как будто мы говорили о каких-то пустяках, не стоящих даже бумаги, на которой отпечатаны крестовые дама и король.