Александр Аннин: Бриллиантовая афера

Карлсон поднялся, хрустнул суставами, прошелся по кабинету, разминая слегка затекшие ноги. Теперь и он хмурился, выпятив губы трубочкой, отчего вид у подполковника был довольно комичный. Но соображения у Максима Басова были совсем даже не веселые…

Трехкомнатная квартира номер 73 в сталинской высотке неподалеку от Смоленской площади, согласно данным районного управления муниципального жилья, значилась за пенсионером Юрием Георгиевичем Масловым.

Еще совсем недавно Максим Басов знать не знал о человеке с таким именем. Однако полгода назад подполковник – случайно ли, а может, в результате своего привычного гениального озарения, – вычислил, что пенсионер Маслов – не кто иной, как академик Анатолий Ардашкин. Которого Басов вместе со всей отечественной наукой считал безвременно ушедшим из жизни в далеком уже 1999 году.

Ушел он, как же… Личину-то академик сменил, а вот отпечатки пальцев, то бишь кожу на подушечках – не догадался.

– Алло, Иришка? Ты не спишь еще? А, «Унесенные ветром» показывают…

Надо же, Малыш все-таки не удержался и позвонил домой. Заботливый… С чего бы это вдруг?

А с того, что…

Подполковник не стал додумывать эту назойливую мысль до конца.

Полгода назад Басов со всей отчетливостью понял, что именно академик Ардашкин стоял за целой вереницей непонятных смертей, выяснением обстоятельств которых занимались Карлсон и Малыш. Впрочем, убийства эти казались странными одному только Басову, поскольку с точки зрения судебно-правовой системы все в конце концов благополучно разъяснилось, убийцы были задержаны и впоследствии осуждены.

Однако подполковника долго угнетало ощущение, что кара настигла рядовых исполнителей, причем исполнителей слепых, которыми намеренно пожертвовал незримый режиссер.

Почему же Карлсон вдруг решил, что этим самым режиссером непременно был «воскресший» академик Ардашкин? А вот это уже действительно можно назвать чистой воды озарением. Взять, к примеру, музыку. Большинство мелодий композиторы сочиняют, мучаясь за компьютером или компилируя известные шлягеры, и лишь немногие мотивы – о т к р ы в а ю т, словно они столетиями витали где-то в дрожащем эфире, ждали своего часа…

Так и здесь. Установив, что отпечатки пальцев пенсионера Маслова, случайно попавшего в поле зрения подполковника, полностью идентичны «пальчикам» покойного академика Ардашкина, Максим Юрьевич словно вынул из колоды недостающую карту для идеального пасьянса. Все вдруг встало на свои места. Он и до этого «момента истины» смутно ощущал, что разрозненные жертвы вычурных, словно театральных убийств как-то связаны между собой, есть у них что-то общее… Теперь он знал, что.

Все эти люди когда-то входили в орбиту академика Ардашкина, линии их судеб в определенный момент жирно пересекались с биографией Анатолия Семеновича. Следователь прокуратуры Ванников, отравленный на своей даче угарным газом, в 1999 году вместе с Максимом Басовым тряс сотрудников НИИ Минобороны, которым руководил Ардашкин; генерал Чухлов входил в комиссию военного ведомства, которая в том же году вскрыла финансовые махинации в институте – и вот спустя много лет труп генерала нашли в подвале у его любовницы; бизнесмен Жучинский был заместителем Ардашкина по оргвопросам вплоть до закрытия НИИ – его убили железным веслом на собственной лодочной станции; наконец, «вдова» академика, в свое время опознавшая супруга в предъявленном ей трупе с огнестрельным ранением в висок, была обнаружена мертвой в импровизированной могиле на своем дачном участке…

Е-мое, да и те исполнители убийств, которых удалось вычислить и предать суду, были хорошо знакомы академику Ардашкину – доктор психиатрии Градов и неудавшийся политик Ходжанян когда-то работали ведущими сотрудниками ардашкинского института!

Разматывая клубок памяти, Максим Басов добрался до марта 1999 года, когда в директорском кабинете секретного НИИ Минобороны он допрашивал академика Ардашкина в качестве свидетеля по делу о серийных убийствах проституток. Тогда ниточка нежданно-негаданно привела следственно-оперативную бригаду к стенам таинственного капища науки – ардашкинскому институту, расположенному в домодедовских лесах. Оказывается, сюда для развлечения генералитета время от времени привозили девочек «нетяжелого» поведения, а затем ликвидировали их, ничтоже сумняшеся. Действительно, что такое несколько шлюх по сравнению со стратегическими интересами высокопоставленной группы лиц?