Николай Ревизов - Стальные клыки зверя

— Может, зайдет обратно? — мелькнуло в голове, но та решила сиюминутно исполнить свои обязанности. Егоров убрал голову в тень, надеясь, что охранница остановится, но напрасно — его первая любовь приближалась. Ее тяжелые шаги были совсем не женские.

— Лучше бы ты вернулась, — тихо прошептал Егоров, надвигая на лоб кепку и сдавливая пальцы в кулак.

Женщина ахнула, увидев перед собой, внезапно возникшего из тьмы мужчину. Егоров невольно отметил разрез ее глаз, который ему когда-то так нравился, и ударил в челюсть — полная женщина рухнула на землю.

— Прости, любимая, — прошептал он и метнулся к магазинчику.

— Ну, что там? — с тревогой спросил Рыжий.

— Пока все в порядке, но надо торопиться, — бросил Егоров, обыскивая глазами темное небольшое помещение, где стоял лишь огромный бронированный шкаф с множеством ручек и блестящих колес. Вскрыть его не было, ни времени, ни подходящего инструмента.

— Что-нибудь нашел? — спросил он у напарника.

— Нету тут ничего, вот только ящик…

Егоров увидел деревянный ящик с надписями не по-русски.

— Берем и уходим! — бросил он.

Рыжий приподнял ящик.

— Тяжелый!

Они с трудом протиснули ящик в подломанную дверь. Рыжий взмахнул на забор, Егоров, словно штангу, поднял ящик, а напарник в неудобном положении, с трудом осилил тяжесть. Егоров оседлал забор и напоследок бросил взгляд на лежавшую женщину.

— Теперь ее выгонят, наверное. А что было делать?

Он спрыгнул за территорию склада в темноту, принял ящик и поспешил прочь от забора.

Кустами пронесли ящик на соседнюю улицу, где стояла машина, и торопливо забрались в нее. Егоров отжал ручной тормоз, машина покатилась под гору, через два квартала он включил зажигание, мотор тихо заработал… До утра стояли во дворе девятиэтажного дома, пристроившись в ряд к многочисленным машинам жильцов.

Только когда рассвело, и на улице образовался поток машин, они тронулись и подъехали к дому Егорова. Ящик внесли на веранду. Егоров достал гвоздодер и под жадным взглядом напарника принялся открывать его. В ящике оказалось множество коробок, красиво обтянутых красной кожей. Рыжий торопливо схватил одну из них, открыл и разочарованно протянул:

— Ложки!

— Да! — угрюмо подтвердил Егоров. — Ходка пустая.

Рыжий зло хохотнул:

— Помню, года эдак три назад, залез я аж на девятый этаж. По балконам два часа забирался, наводка была точная — сундук, мол, богатый, а на улице ветер и дождь, замерз. Одна надежда согревала. Зашел в квартиру — пусто! Оказалось, съехал днем.

— Да наше счастье…

— Смотри, бумага, — Рыжий протянул лист, сложенный вчетверо. Егоров развернул его и тут же обрадовался:

— Это сертификат — ложки из чистого серебра!

— Сколько они стоят? — возбужденно спросил Рыжий.

Егоров бросил взгляд на часы:

— Через полчаса открывается универмаг, сходим туда и посмотрим, сколько такие стоят.

— Точно! — обрадовался Рыжий.

— Только их надо как-то сбыть? Трудно будет.

— Трудно? — усмехнулся Рыжий. — Да у меня купец есть. Возьмет все.

— Можно и наколоться?

— Да нет мужик надежный. Я ему, слава Богу, за десять лет сдал товару…

— Да, может, так по мелочам…

— Он брал у меня и золотой портсигар, и орден Ленина.

— Ну ладно, едем в универмаг, посмотрим, что нам Бог послал.

В посудном отделе универмага таких ложек не было. Были серебряные, но меньших размеров и с другим рельефом. Возле продавца стояла полная женщина и крутила ложку в руках.

— А где гарантия, что их делали в Швейцарии, а не где — нибудь, в Польше? — сомневалась она.

— У нас есть сертификат, а вот смотрите знак фирмы его подделать не так просто! — уговаривал клиентку продавец. Егоров такой знак видел на присвоенных ими ночью ложках. Рыжий тоже подметил это и когда они отошли, он спросил ошеломленно:

— Кто же за такие деньги покупает посуду!

Вечером, сразу же после отбоя к Картавому в барак пришел Цыган, с ним еще двое — Косой и парень, которого Картавый видел впервые.

— Это Васька Барахло, — Цыган ткнул в сторону парня пальцем. — Он махаться умеет…

— Тише вы там, — послышался с соседних нар недовольный голос.

Цыган подошел к недовольному, скинул с того одеяло и злобно зашипел:

— Пикнешь еще — без глаз оставлю! Понял?

Тот понял и натянул одеяло на голову. Картавый ловил на себе оценивающие взгляды соратников. Ситуация для них была далеко не проста — они здорово рисковали. Хотя он тоже рисковал, но он риск любил и сам его искал.