Владимир Колычев - Все мы грешные

Не то чтобы его «жаба душила», нет. Если бы эти деньги потребовались Марине, он отдал бы их не задумываясь. Но кто для него Лиза? Ветреная красотка, чуть было не сломавшая ему жизнь. Тогда, в армии, он остро переживал ее измену. Она предала, выскочив замуж за другого. Сколько ребят в подобных случаях пускали себе в лоб пулю!

– Сколько тебе нужно?

– Пятьдесят тысяч.

«Ставки подняты, господа».

– Могу дать только штуку.

– Тысячу долларов?

– Угу.

– Почему так мало? – В ее голосе звучало неподдельное возмущение.

– Я вот тут посчитал, мы с тобой занимались любовью ровно десять раз. Если ты требуешь деньги в обмен на свое тело, то давай получай строго по стандартной таксе. Сто баксов за случку. Вот и считай. – Он усмехнулся.

Три дня он уже с ней. И несмотря на красоту и любвеобильность, она уже успела ему надоесть. Когда же он наконец встретится с Мариной?

– Что это ты о себе вообразил? – взвилась Лиза.

Еще немного, и она, кажется, сожрет его разъяренным взглядом. Ну чем не Медуза Горгона?..

– Ты мне надоела!

– Что? – опешила она.

– Думаешь, если ты такая красивая, то держишь меня за яйца?.. Все, концерт окончен! Собирай свои манатки и убирайся!

Денис умел ранить словами, беспощадно, хлестко. И Лиза испытала это на себе. Он сбил с нее спесь.

У нее не осталось выбора, и она это поняла. От него Лиза уходила как побитая собачонка, с поджатым хвостом. На какое-то мгновение в душе Дениса шевельнулась жалость. Но только на мгновение. Когда за ней закрылась дверь, он думал уже только о деле.

Хмурый!.. Пора им заняться всерьез. Через Лизу выйти на него не удалось. Что ж, есть и другие подходы.

– Ох ты мой маленький, мой хорошенький!

Александр Макарович стоял у детской кроватки. Маленький Дениска смотрел на него и улыбался.

– Любишь дедушку, любишь. Золотой мой.

Но тут личико ребенка сморщилось, в глазах застыло напряжение. И тут же в нос ударил неприятный запах.

– Ах ты, сучонок! – Костоглодов брезгливо скривился. – Насрал, подлец!.. Ну я тебе покажу!

Его снова накрыло волной безумия. Рука его потянулась к ремню.

Чем сильнее орал под его ударами малыш, тем неистовее он его стегал.

Остановился лишь, когда несчастное дите перестало кричать и перешло на хрип. Тут Костоглодов опомнился и испугался. Все тело в синих разводах. Но вроде жив. Ничего, будет ему урок.

И Александр Макарович засуетился над забитым чуть ли не до смерти малышом как заботливая мамаша.

Телефон зазвонил как обычно. Мягкой соловьиной трелью. Но это был непростой звонок. Звонил похититель. Настя поняла это, прежде чем взяла трубку.

– Да, слушаю. – От напряжения ее голос дрогнул.

– Вы собрали требуемую сумму? – спросил неизвестный.

– Поймите, четверть миллиарда – это невообразимо огромные деньги. Их физически не соберешь так быстро.

– Ничего не знаю. У вас не оста...

Голос оборвался на полуслове. Вернее, его оборвали. На том конце провода. И тут же послышался глухой звук падающего тела.

– Госпожа Аганина? – услышала она через несколько секунд.

– Да, это я.

– Все в порядке. Больше вас донимать не будут.

И в трубке раздались короткие гудки.

В это время в кабинет к ней широким шагом вошел Антон. Он улыбался.

– Нашли твоего Дениску.

– Где он?

– Скоро привезут.

– Я хочу его видеть, и немедленно.

– Погоди немного, он все еще в руках похитителей. Но его вот-вот освободят. Или уже освободили. В общем, я сейчас еду за ним.

– И я, – она схватила его за руку. – Возьми и меня с собой!

– Будь по-твоему. Собирайся.

Через считанные минуты «Роллс-Ройс» Антона уже вез ее к одной из подмосковных деревенек, к дому, где скрывался преступник вместе с маленьким Дениской.

– Раскололи мы твоего слизняка Селезнева. – Антон сидел рядом с ней. – Это он, оказывается, затеял смуту.

– От него всего можно ожидать. А как вы узнали, что это он во всем виновен?

– Логика проста. Если он шантажом расколол тебя на банк, то похищением твоего сына он хотел нагреть руки на твоих деньгах. А истина вся у него на языке. И язык мы развязали. Он это, точно. Сказал, где прячут Дениску. И всех подельников своих сдал с потрохами. А чем он тебя шантажировал?

Голос Антона дрогнул, и это не осталось не замеченным ею.

– Да ты и сам знаешь. – Настя смутилась, но виду не подала. Если Селезнев во всем сознался, то не мог не рассказать и об истории с видеокассетой.

– Знаю. – Антон перевел взгляд на окно.