Татьяна Гармаш-Роффе - Шантаж от Версаче

С бьющимся сердцем она спряталась обратно, лихорадочно обдумывая способ бегства из этой квартиры. Может, надо прямо сейчас, пока он на кухне? Попытаться?

Александра снова осторожно высунулась. Он все еще был на кухне. От входной двери ее отделял небольшой коридор. Если сейчас сделать по нему несколько шагов до угла, от которого идет маленький коридорчик в сторону кухни, то можно будет увидеть, чем он там занимается… И, в зависимости от этого, либо быстро прокрасться к двери, либо бежать назад и снова прятаться в комнате.

Она осторожно ступила в коридор. Мягкие кроссовки скрадывали звук ее шагов. Медленно и бесшумно Александра заскользила вдоль стенки. Вот уже и угол в полуметре от нее…

За углом послышались шаги!

Саша попятилась задом и через долю мгновенья снова укрылась в спальне.

Она слышала, как Тимур что-то поставил на столик – звук стакана или чашки.

«Что же делать? – паниковала она. – Как выбраться из ловушки? Почему он не уехал? Не мог же Андрей меня обмануть! Да и Тимур дал понять, что в эти выходные уезжает и они, слава богу, не увидятся… Планы переменились? Да, но как же отсюда выбраться?!»

Не имея возможности наблюдать за его действиями, она была полностью скована в своих решениях. Александра уж отважилась было со всеми возможными предосторожностями выглянуть из своего укрытия и, дождавшись момента, когда Тимур прочно займется чем-нибудь, выскользнуть из спальни, добраться до двери и выскочить из квартиры…

Как вдруг услышала его голос.

– Мне всегда нравились твои духи… – произнес он и шумно потянул носом воздух. – Как они называются? «Аллюр», кажется? Как приятно вернуться к себе в квартиру, где витает облако этого чудесного запаха… Они тебе очень идут. В них, как и в тебе, есть тайна… Я тебе налил, Сашенька. Твой любимый джин-тоник со льдом и с лимоном. Иди сюда, давай выпьем. За любовь, а? За нашу с тобой любовь, Сашенька!

Александра похолодела. Нет, она не похолодела, она оледенела – от разрывающей душу ненависти и омерзения. Она замерла у стенки, не зная, что делать, что придумать. Выйти смиренно из своего укрытия и тем самым признать его очередную победу над ней?! Нет, о нет! Только не это! Сегодня, по ее замыслу, должен был наступить конец ее мучительной связи с Тимуром, и она была не способна продлить эти отношения не то что на один день – на один час! Она не позволит ему больше издеваться над собой!

– Ты кассетки свои ищешь? – донесся до нее его спокойный голос. – Плохо ищешь, радость моя. Они здесь, здесь, у тебя под носом, можно сказать. А ты не нашла! Ну, спрашивается, можно ли тебя отпустить, такую беспомощную, от себя? Ты нуждаешься в опеке, моя красавица. Тебе нужно рядом сильное, надежное плечо опытного мужчины… Как раз такого, как я. Ты ведь это понимаешь, моя сладкая? Ты ценишь опеку преданного тебе Тимура? Я знаю, ценишь… Ты знаешь, у меня когда-то была любовница – до тебя, конечно, тебе я верен, можешь не беспокоиться! Она меня звала «Тимурчик – мон амурчик» [13]. Почему бы тебе тоже не звать меня так? Ты ведь меня любишь, а, Сашенька? К тому же это звучит красиво на твоем любимом французском!

Судя по доносившемуся до нее голосу, Тимур пока не собирался идти в ее сторону. Он что-то делал в гостиной, ходил… Скоро она услышала, как скрипнуло кожаное кресло. Сел.

Но ведь рано или поздно он придет сюда! Если она не выйдет первая из своего укрытия – а выходить она не собиралась, – то Тимур придет к ней. И тогда?..

И что же она тогда будет делать?!

Александра судорожно оглядывала комнату, словно ища у нее помощи. Кровать, кресло. Шкаф. Залезть в него? Бред.

Книжные полки. Небольшой телевизор между ними, под ним видеомагнитофон. Проглядывал, стало быть, на сон грядущий фильмы… Возможно – кассеты с Александрой!.. Ее передернуло при этой мысли.

Но это все не то, это ей ничем не поможет! Что еще есть в комнате? На полу ковер, на ковре, возле шкафа, стоит раскрытая дорожная сумка со сложенными в нее рубашками – стало быть, действительно собирался уезжать в командировку, только почему-то не сегодня… У широкой кровати коврик на полу. На коврике гантели. Две гантели килограмма по три каждая…

В гостиной неожиданно резко прозвучал звонок телефона. Тимур разговаривал с кем-то неприветливо, сухо и категорично, что так не вязалось с его обычной мягкой, с задушевными интонациями речью.

– Нет, – говорил он, – не стоит труда. Повторяю, нет! Все уже решено. Надо было раньше думать. Есть вещи, которые я не прощаю. Предательство, к примеру…