Татьяна Гармаш-Роффе - Шалости нечистой силы

В надежде, что Серега не замедлит прибыть, Кис вызвал «Скорую», а сам пока облазил все ящики в квартире Марины в поисках перевязочных средств. Он перевязал Марину как умел, снова пощупал пульс: пока есть… Но сколько она еще продержится, пока эта чертова реанимация приедет?

Пока что он позвонил поочередно во все соседские квартиры. Завидев странную и страшную сцену, соседи пытались вывалиться в полных семейных составах на лестничную клетку. Кис почти силком запихивал любопытных обратно в недра их квартир, размахивая своим удостоверением и что-то крича о неприкосновенности места преступления и уликах. Тщательно прикрывая за собой двери, в которые так и тянулись соседские шеи, он выяснил следующее: накануне вечером вот эта дама, которая там валяется на площадке (пьяная, что ли?), устроила колоссальный скандал, колотила в дверь Марины Кисловской и обзывала ее воровкой, твердя о каком-то колье… Что же касается сегодняшнего вечера, то, как дружно утверждали обитатели соседних квартир, никто ничего не слышал: пятница, впереди выходные, народ интенсивно живет семейной жизнью. Кричали телевизоры, гудели стиральные машины и пылесосы, кто-то пил, кто-то спал…

Или – или никто не захотел признаться, что струсил откликнуться на крики о помощи?..

Вернувшись на лестницу, Кис, к своему облегчению, заслышал сирену реанимобиля. У него еще оставалось несколько минут, и он продолжил свой маленький осмотр места преступления. Разглядел повнимательнее Наталью Константиновну: она бы­ла то ли без сознания, то ли погружена в наркотический сон. Задрал рукава: есть, есть точечка! Нет сомнений, еще одна инсценировка режиссера– любителя…

Меж тем Наталья стала приходить в себя, просыпаться, шевелиться. Она приподнялась, непонимающим взглядом обвела лестницу, не задержавшись на Марине и никак не отреагировав на кровавую лужу. Попыталась встать. Ее тут же затошнило, и она на четвереньках отползла в угол, откуда до Киса донеслись характерные звуки, вызвавшие у него содрогания в желудке.

Сволочи, как точно рассчитали дозу! Сейчас приедет милиция, и Наталья будет в сознании; что ее стошнило – так это вполне может пройти как реакция на убийство; Наталья, скорей всего, как и в делах со Стасиком, об уколе ничего не вспомнит, и о том, что происходило после него, – тоже, конечно, нет. Кому придет в голову искать след от укола, кто предположит, что ее накачали хитрым наркотиком, стирающим память? На все ее отнекивания и заявления, что она ничего не помнит, в милиции только посмеются: нашли на месте преступления с орудием преступления в одной руке и с мотивом преступления – в другой…

Марину увозили в Склиф еще живой, но с «неблагоприятным прогнозом». Что на врачебном язы­ке означало: «вряд ли выживет». Наталья, частично пришедшая в себя, ничего, разумеется, не помнила.

К счастью, приехал Серега, которому Виктор исправно передал слова Алексея, и, оставив слабую Наталью отлеживаться, слушал внимательнейшим образом историю о наркотиках в деле с Верой и Мариной.

Кис, как мог, обходил Стасика стороной: придет время. После этих двух попыток убийства с задействованными в них наркотиками будет куда легче убедить следствие в невиновности Стасика.

Стасик. Надо срочно им заняться, срочно связаться с Галей, узнать, не ездила ли она на дачу. Потому как если ездила – за нею мог быть «хвост»…

– На кого ты работаешь, Кис? – в третий уже раз спрашивал Серега.

– Прости, задумался…

– Ага, так я тебе и поверил! Докладывай, сукин сын!

– Серега, отвяжись. Ты же знаешь…

– Ну да, ну да, тайна клиента! Знаешь, куда ее себе засунь?

– Ну, так и быть, держи: Вера Лучникова.

Кис почти не соврал, ведь только сегодня утром Вера предложила ему работать на него! Пока Серега разберется и сопоставит даты, Кис, глядишь, это дело до конца успеет размотать.

– Пошел я, – встал Кис. – У меня есть еще срочные дела.

– Скотина ты, Кисанов. Чую я, ты еще что-то об этом деле знаешь!

– Может, да, может, нет. Через пару дней, Серега. Дай мне два-три денечка, и я тебе все расскажу, как исповеднику!

С чего это он взял, что за пару дней управится, Кис не знал. Но черт его дернул пообещать. Ладно, в крайнем случае разведет руками и скажет: «Не вышло, едрена вошь. Не управился…»

– Как там Вера?

– Оклемалась. Мы с ней этого мужика оставили, Коваленко. И одного нашего парня, для охраны. А завтра она переедет к этому Коваленко, он ее то ли друг, то ли любовник, без разницы. Поживет пока у него.