Михаил Черненок: Киллеры не стареют

После завершения судебного процесса осужденного под конвоем увезли в закрытой спецмашине, которую в годы репрессий называли «Черным воронком». Жемчугова и Потехин вышли из здания суда вместе. Молча подошли к стоявшим рядом своим машинам: серебристому «Мерседесу-600» и недавно отремонтированному салатного цвета «Пассату-люкс». Первой заговорила Татьяна Борисовна:

– Гена, теперь ты знаешь всю правду. Давай помиримся…

– Я не собираюсь с тобой враждовать, – ответил Геннадий Никифорович.

– Пойми, каждая женщина хоть раз в жизни попадает впросак, делает что-то неправильно.

– Понимаю. Все мы не ангелы.

– Я люблю тебя.

– Не верю.

– Ну, почему?

– Как говорил один шутник, обжегся на молоке – дуй водку.

– Не надо, Гена, шутить и превращать серьезное в смешное.

– Большое познается в малом, серьезное – в смешном. А с любовью, Танечка, вообще не шутят.

– Без тебя и без дочери я погибну.

– Не отчаивайся. Все в жизни проходит, и это пройдет.

– Хочешь, возглавь мою фирму. Будешь заниматься бизнесом, а я вернусь на телевидение…

Потехин усмехнулся:

– Российский бизнес – это восьмое чудо света. Здесь все на продажу: и честь, и совесть, и любовь. На таком гадком поприще графа Монте-Кристо из меня не выйдет.

– Тогда оставайся дома. Моего заработка вполне хватит, чтобы достойно жить и ежегодно отдыхать на лучших курортах мира.

– Сумасшедшая… Мне, здоровому мужику, легче удавиться, чем стать иждивенцем жены.

– Как ты думаешь теперь жить?

– Пойду опять в море.

– Там же страшно!

– Здесь еще страшнее.

– Пообещай хотя бы что-нибудь.

– Буду молить Бога, чтобы не обижал тебя.

– Имею в виду надежду на встречу…

– Надежды юношей питают, а моя юность давно пролетела.

На глазах Жемчуговой навернулись слезы:

– Неужели мы расстаемся навсегда?

– Время, Танечка, покажет. Оно сейчас – самый лучший наш доктор.

Потехин внезапно обнял Жемчугову. Татьяна Борисовна обхватила его шею руками, пытаясь поцеловать, но Геннадий Никифорович отстранился и торопливо открыл ключом дверцу иномарки.

– Гена, пришли, пожалуйста, мне свой адрес, – растерянно попросила Жемчугова.

– Пришлю, – уже из машины нахмуренно ответил Потехин.

Колеса стремительно умчавшегося «Пассата-люкс» оставили на грязном асфальте две параллельные полосы, которые, как известно, никогда не пересекаются.