Геннадий Бачериков - Забытый вальс

– Ну, допустим так.

– Я по выражению его лица понял, а я его хорошо знаю, что у вас какой-то раритет. Он предложил вам продать ваши монеты?

– Да. Но у меня с собой только фотографии. Он дал визитку, назвал цену, буду думать. Но вы знаете, у меня не сложилось впечатления, что это раритет. Он за шесть монет предложил тысячу долларов.

– Да, это нормальная сумма за ординарные николаевские десятки в хорошем состоянии, но тут что-то не так, интереса в его лице было на гораздо большую сумму, смею вас уверить. А можно полюбопытствовать, что там у вас такое?

– Давайте сядем ко мне в машину, и я вам все покажу…Вот, шесть монет, две фотографии, аверс и реверс, если я не ошибаюсь в терминологии. Все в идеальном состоянии, золотые, и абсолютно достоверно известно – подлинные. Но три монеты какие-то странные, я такого названия – рус, никогда не слышал, может это и не монеты вовсе?

– Как вы сказали? – Музейщик дрожащими от волнения руками вытащил из кармана пиджака футляр с очками, торопливо нацепил их и прямо впился взглядом в фотографии, буквально выхваченные из рук у Николая. Потом он, как и предшествующий эксперт, достал из потрепанного портфеля лупу и тщательно рассмотрел фотографию. При этом создалось впечатление, что он ее еще и обнюхал. Закончив священнодействие, он снял очки, сложил дужки и, задумчиво постукивая оправой о ладонь левой руки, сказал, – Теперь понятно, почему Гусак сделал стойку. Три монеты особой ценности не представляют, а вот эти, с названием денежной единицы «рус» – это даже не раритет, это суперраритет! Дело в том, что в начале своего царствования, Николай Второй предпринял попытку ни мало, ни много сменить название российских денежных знаков и на смену рублю должен был прийти рус. Но идею в окружении самодержца не поддержали, и он потерял к ней интерес. Однако некоторое количество пробных монет было отчеканено. По одним данным, было сделано всего пять комплектов по три монеты номиналом пять, десять и пятнадцать руссов, по другим десять. Сейчас известно, что три полных набора есть в различных музеях мира и один в частной коллекции. Так вот, комплект в частную коллекцию был приобретен в апреле этого года на аукционе за сто восемьдесят тысяч фунтов стерлингов. А вам предложили тысячу долларов!

Высказавшись, Лунцевич замолчал, вопросительно глядя на Николая. Тот, однако, никак не отреагировал. Он неподвижно сидел, глядя вперед. Опять перед ним возник призрак неожиданного богатства. Сейчас-то чем платить придется?

– Если хотите, я могу помочь вам с реализацией. Есть несколько человек, которые интересуются нумизматикой и обладают достаточным капиталом для того, чтобы приобрести ваши раритеты. Но цена, конечно, будет не та. Правда, можно попытаться устроить аукцион между ними. Ну, так как?

– Если честно, то не знаю пока. У меня уже есть опыт, и надо сказать крайне негативный, в подобных делах. Повторения не хотелось бы.

– А вы на всякий случай оставьте свой телефончик, я вам как-нибудь позвоню.

– Да нет, вам, пожалуй, лучше от меня подальше держаться. Давайте лучше я ваш телефон запишу.

– Только умоляю вас, не продавайте задешево первому попавшемуся. Пишите…

Лунцевич вышел, дождался, пока Николай уедет, торопливо записал номер его машины и вприпрыжку направился к телефонной будке.

– Здравствуйте, Николай Ильич, это Лунцевич вас беспокоит. Помните, вы говорили, что вас интересует клиент, далекий от нумизматики, желающий продать золотые монеты в отличном состоянии. Так сегодня такой появился… То есть как не нужно?… Отпала необходимость… понятно. Ну, а как быть с моим делом? Мне полковник обещал, что если я окажу содействие, то дело закроют. Я свою задачу выполнил… То есть как погиб?… Да нет, телевизор не смотрю, газет не читаю, для здоровья в моем возрасте вредно. Ладно, до свидания.

И удрученный музейщик отправился в метро.

Читая новости в Интернете, Николай Денин, руководитель проекта и совладелец фирмы Bio Way вдруг наткнулся на заметку о результатах торгов на аукционе Кристис в Лондоне, посвященном продаже русских предметов искусства, в том числе и ювелирных изделий. Один из главных лотов аукциона, «гарнитур Императрицы от Фаберже, состоящий из колье и сережек с изумрудами и бриллиантами», был куплен за пять миллионов фунтов стерлингов посреднической фирмой. Продавец и покупатель пожелали остаться неизвестными.