Анатолий Жаренов - Выстрел из прошлого

Анюта бросила беспомощный взгляд на Кириллова. Она явно забыла, что ей нужно делать.

– Невозможно представить, – пробормотал Андрей Силыч.

Выходцев выпятил губы. Он не скрывал иронического отношения к происходящему. Нифонтов смотрел в пол.

Кириллов усмехнулся, подошел к открытому сейфу, вынул из него желтую книжку и подал ее Анюте.

– Это ведь вы принесли с собой, – сказал он. – Что еще было у вас в руках?

– Сумка, – сказала Анюта. – И… И зеркало…

– Снимите его. Итак, вы вошли сюда в четыре часа дня. Вы принесли с собой сборник стихов, зеркало и сумку. Кто находился в комнате?

– Андрей Силыч и Евгений Васильевич.

Один из незнакомцев поднялся и вышел за дверь. Он должен был играть Нифонтова. Двое других сели за столы главбуха и кассира. Кириллов посмотрел на часы и кивнул Анюте.

– Смелее, Анна Семеновна. Вы же прекрасно все помните…

И пантомима началась. Анюта шагнула к столу, около которого возвышался сейф, положила на край сумку и книжку, потом повесила зеркальце на гвоздик. Из сейфа извлекли пачку ассигнаций, и Анюта стала пересчитывать деньги. Незнакомец, изображавший главбуха, потянулся через стол и взял в руки сборник стихов. Небрежно полистал книжку и вернул на место. Тот, кто сидел за столом Выходцева, тоже заинтересовался творчеством местных поэтов. Анюта считала деньги. Потом она и тот, кто играл Выходцева, склонились над бумагами. Прошло с полчаса. Наконец Анюта собрала со стола все бумаги и отправила их в сейф. Взглянула на книжку и тоже бросила ее туда. Деньги уже были там. Анюта закрыла сейф, опустила ключи в сумку (другие, изготовленные вскоре после пропажи прежних) и поднялась со стула. Тот, кто играл Выходцева, извлек из стола принадлежности для опечатывания сейфа и принялся за работу. Анюта отошла к зеркалу и занялась своей прической. Кириллов, сидевший до этого рядом со зрителями, молча наблюдавшими за происходящим, вдруг поднялся и стал ходить по комнате. В дверь заглянул тот, кто играл Нифонтова. В правой руке он держал зеленый чайник. Он постоял с минуту в дверях, потом повернулся и скрылся в коридоре. Анюта подкрасила губы, подошла к столу, кинула тюбик с помадой в сумку. Щелкнул замок.

– Пять часов, – сказал Кириллов, поворачиваясь к зрителям. – Все так и было?

Трое молчали.

– Невозможно представить, – откликнулся наконец Андрей Силыч. – Не понимаю, чего вы добились…

– Сейчас увидите, – сказал Кириллов. – Анна Семеновна, откройте сумку.

Она открыла. Ключей в сумке не было. Анюта недоверчиво оглядела сумку, потом вытряхнула содержимое на стол. Ключи исчезли.

– Фокусы, – сказал Выходцев.

– Глупые фокусы, – возмущенно произнес Андрей Силыч. – Вы что же, хотите сказать, что кто-то из нас выкрал эти ключи?

– Эти – нет, – спокойно ответил Кириллов. – А те – да. Как видите, мы убедились, что это было возможно сделать.

– Но зачем? – прошептал Андрей Силыч. – Какое отношение эти ключи…

– Случайный фактор, – сказал Кириллов. Он сорвал печать с сейфа. Один из незнакомцев – оперативник из Нальска – вынул из кармана ключи и подал ему. Кириллов открыл сейф и достал оттуда сборник стихов. – Вот эта книжка, – сказал он, бросая «Зеленое раздолье» на стол, – эта книжка и есть тот самый случайный фактор. Андрей Силыч, может быть, вы теперь соблаговолите сообщить нам, зачем вы ходили к Выходцеву? Или… Нет, начните уж лучше по порядку. Что вы делали возле клуба в ночь убийства Мямлина?

Кириллов знал, что теперь Леснев-старший будет вынужден сказать правду. Он страшился этой правды, он гнал ее от себя, он не хотел ей верить. Кириллову надо было его убедить. И следственный эксперимент затевался, собственно говоря, не столько для того, чтобы что-то доказать, сколько для того, чтобы показать Андрею Силычу, кто украл ключи и для чего это было нужно убийце. И проведен был этот эксперимент довольно-таки эффектно. Когда Анюта отошла к зеркалу, Степан Николаевич стал ходить по комнате и на мгновение загородил от «зрителей» сотрудника, который играл роль Выходцева. Он и вынул ключи из сумки, сделав это так, что никто ничего не заметил. Кроме Выходцева, конечно. Тот-то давно уже догадался, что следователь относится к нему с недоверием. Но тут он промахнулся. Он принял следственный эксперимент за «чистую монету»; решил, что, не имея, в сущности, против него никаких улик, Кириллов пошел на отчаянный шаг, чтобы заставить его признаться в краже ключей, а затем и в убийстве. У Выходцева буквально отвалилась челюсть, когда Кириллов обратился с вопросом не к нему, а к Андрею Силычу. «Добит» же он был следующим тактическим ходом: следователь не дал Андрею Силычу возможности довести рассказ до конца. Едва лишь главбух выпутался из своих «невозможно представить» и заговорил по существу, Кириллов прервал его, сказав, что будет лучше, если Андрей Силыч изложит свои показания в письменном виде, Выходцев успел услышать только несколько слов, из которых мог вывести несложное умозаключение: в ночь убийства Мямлина главбух видел кассира. И кассир сразу полез в карман за валидолом.