Андрей Демченко - Кровавый прибой

Гале на вид было около тридцати лет. Как и положено, она была высокая, с хорошей фигурой. Свои волосы у нее были темно-русые, но она красилась в блондинку (опять же понятное дело — южных мужчин, жгучих брюнетов, всегда тянет на противоположность. Далеко ходить не надо — и в России все любовницы азербайджанцев — крашеные блондинки).

— Меня зовут Галя, — произнесла она, блеснув своим фрикативным «г», являющим собой нечто среднее между «г» и «х», — а вас? Дугин и Воронов представились, и Галя рассказала им, какие фирма предлагает экскурсии, что почем и так далее. Когда официальная часть была завершена, Воронов перешел к главной теме:

— Скажите, Галя, а с Полиной Шанской тоже вы работали?

— Шо? Это которая с Москвы, которая пропала?

— Да.

— Я работала… Тут у нас еще один гид есть, болгарин, но с Полиной была я.

— Галя, мы ее родственники, — сказал Дугин, — на здешнюю полицию, как нам кажется, надежды мало, вот мы и решили сами найти Полину. Вы сможете нам в этом помочь? Естественно, не бесплатно, — добавил он, заметив, что Галя недоуменно пожала плечами.

— А как же я вам помогу? — спросила она. — Разве я что-нибудь знаю?

— Нас интересует любая информация, — сказал Воронов, — как Полина себя вела, какое у нее было настроение, о чем с вами беседовала, с кем встречалась, если вы это видели… Нам все это очень важно!.

— Как себя вела… — Галя призадумалась. — Да нормально. Обычно. На экскурсии почти не ездила, говорила, что лучше искупается, чем в автобусе сидеть. Купалась много, очень ей это нравилось. Плавать любила, хотя слишком далеко вроде не заплывала.

— То есть утонуть она, по-вашему, не могла?

— Не знаю… Вряд ли. Тут народу полно, если что, вытащат. Правда, она ночью купаться любила.

— А с кем она по ночам купалась? Неужели одна? — спросил Дугин.

— Она говорила, что одна. Я ее спрашиваю: «Не страшно тебе? Черная вода…» А она смеется — чего, мол, бояться.

— Интересно, — сказал Воронов, — смелая какая девочка… А вообще вы ее с какими-нибудь мужчинами видели?

— Только один раз. Она в баре сидела, а к ней два пацана подвалили. Один был здорово датый, так он ее по груди погладил… Она без лифчика сидела, маечка тоненькая. Ну вот, погладил он ее, а Полина ему ка-а-ак вмажет! Оплеуха на весь бар прозвенела… Ну, он, как и все мужики тут, горячий, на Полину кинулся, а здесь уже бармен подскочил… Вывели того парня. Орал он как чокнутый, грозился…

— А чем он угрожал?

— Зарежу, кричал… Да ведь фигня все это. Они тут только пугают, чего угодно пообещать могут, а потом быстро остывают, и ничего.

— Больше вы его не видели?

— Нет. Да и Полина говорила, что больше он в бар не приходил.

— А это правда, — спросил Дугин, — что Полина занималась проституцией?

— Шо?! — Галя вытаращила глаза. — Да кто это вам такое мог сказать?

— Господин Домаджо.

— Во дурак-то… Шо я, проституток в жизни своей не видела? Да разве Полина… Нет, даже и не слушайте. Точно говорю — врет он вам.

— А зачем? — проговорил Воронов как бы себе под нос.

— Шо — зачем?

— Зачем ему врать-то?

— Ну, не знаю… — Галя развела руками. — Может, он к ней сам клеился, он ведь по этому делу, как и все они тут, а она не дала! Вот он со злости ее и поливает. Знаете, как в анекдоте: «Мне не дала, тебе тоже не дала… Вот б…!» Может быть такое?

— Может, конечно… Ну а что еще вы нам расскажете?

— Да больше нечего.

— А вы когда видели Полину в последний раз?

— Днем… Ночью она пропала, на завтрак не пришла, а перед этим, днем, я ее видела.

— Полина не показалась вам встревоженной, будто боится чего-то?

— Нет. Веселая была… Да она всегда была веселая.

— Спасибо, Галя, — сказал Дугин и, услыхав быстрые шаги, обернулся, тихо добавив: — А вот как раз и Домаджо, легок на помине…

По коридору с озабоченным выражением лица спешил хозяин отеля. Подойдя к сидевшей в холле троице русских, Домаджо нахмурился:

— Господа, простите, что прервал вашу беседу, но дело не терпит отлагательства. Вас, господин Воронов, и вас, господин Дугин, вызывает комиссар полиции, господин Паоло. Срочно…

— А какие, собственно, проблемы? — поднял брови Воронов.

— Мне это не известно.

— А что, побеседуем, — сказал Дугин, которому Воронов тут же перевел выступление Домаджо, — мы же и сами хотели.

— Это ясно, — сказал Воронов, — мне только не понравилось слово «вызывает». У него даже права такого нет. Как ты думаешь, может, нам туда без сотрудника посольства вообще не являться?