Этери Чаландзия - Иллюзия Луны

– А дальше? – прошептал мальчик.

– Дальше… Когда-нибудь тот другой народ проснется. Но сначала появится рыбка. Стеклянная и сверкающая, ускользающая ото всех. Предвестница печалей и несчастий. Ее увидят в глубине спящего зеркала, и это будет знак начала пробуждения. Постепенно заколдованный мир оживет, и тогда… – девочка понизила голос.

– И тогда кое-кто, может быть, наконец, отправится спать! – строго произнес Кир, уже давно из глубины своего кресла наблюдавший за детьми.

Оба взвизгнули и вскочили.

– Час назад обещали лечь! А ну-ка, марш в ванну! – скомандовал Кир. – Бегом, бегом. И пасту по зеркалу не размазывать!

– А то свою рыбу не увидите… – пробормотал он себе под нос.

Дети ускакали прочь, а Кир, качая головой, осмотрелся. На оконных стеклах красовались пять вырезанных бумажных снежинок, вся комната была замусорена и перевернута вверх дном. Кряхтя, Кир принялся собирать закапанные клеем обрезки, превратившиеся вскоре в плотный и липкий бумажный ком. С ним в руках он направился на кухню.

Там Настя сидела над кроссвордом и гадала, кто же это такой, ныне живущий английский драматург, сценарист и писатель, чья фамилия содержит сдвоенное «п» в середине слова.

– Стоппард, – проходя мимо, шепнул ей на ухо Кир.

Настя, как будто ей самой это только что пришло в голову, кивнула и старательно вписала недостающие буквы в свободные окошки. Она не поняла, просила она вслух Кира о помощи или нет. А он тем временем с удовольствием обвел взглядом ее владения. Настя больше всего в доме любила кухню, даже в своей светелке она проводила меньше времени. А здесь облюбовала себе уголок и часто сидела в продавленном кресле, что-то мастерила, читала или рассматривала репродукции в альбомах по живописи и искусству. Кир тщетно пытался лишний раз вытянуть ее на прогулку или выгнать на какую-нибудь гулянку с подружками и все сокрушался, с удивлением глядя на нее: «Не человек ты, Анастасия, а домашняя кошка. Молодая домашняя кошка со странностями». Она и правда могла неделями не выходить из дома. Свежий воздух ее не интересовал. Настя считала, что в центре не то что свежего, вообще никакого воздуха нет. Выпит. И хлеб отравлен. Разложен по целлофановым пакетам и выброшен на прилавок в магазине. В который, кстати, Насте все-таки приходилось регулярно наведываться, пока в один прекрасный день она не обнаружила, что существует служба доставки продуктов на дом. Настасья освоила несложную процедуру и, как хитрая царевна, окончательно затворилась в четырех стенах многокомнатного сказочного терема. Теперь оставались только неизбежные походы во всякие вредные заведения, вроде химчистки или кабинета стоматолога, и семейная повинность – регулярные вылазки с гостинцами к тетушке в Выхино. В остальном жизнь Насти текла медленно, размеренно, в тишине, покое и удовольствии. К вечеру, переделав все дела и приятно утомившись, она забиралась в свое кресло, и время для нее останавливалось. Теперь Настя удивлялась, вспоминая, как в свое время она пересекала этот страшный город во всех направлениях и не боялась ни диких собак, ни опасных прохожих…

А Кир поражался тому, какой уютной и обжитой стала его холостяцкая кухня. Теперь здесь всегда было прибрано, серебрились бока начищенных кастрюль, влажное полотенце, пропущенное через ручку духовки, висело, как приспущенное в знак окончания очередного трудового дня знамя, слабо пахло свежей сдобой, а над чашкой чая висел завиток пара. Кир довольно хмыкнул и полез под раковину.

– Автор «Книги вымышленных существ», уроженец Аргентины, – прочитала вслух Настя.

– Хорхе Луис Борхес, – воюя с липкой бумагой, отозвался Кир.

Кое-как отделавшись от клейкого комка, он посмотрел в мусорное ведро, подумал и потащил его к выходу. Проходя мимо ванной, за дверями которой вместо того, чтобы готовиться ко сну, все возилась и щебетала неугомонная парочка, Кир постучал. Тут же в ответ щебет стих, и в наступившей тишине деловито заработали зубные щетки. Кир покачал головой, улыбнулся и вышел из квартиры.

Он уже собирался опрокинуть ведро в окошко мусоропровода, как вдруг что-то привлекло его внимание. Кир принялся копаться в картофельных очистках и так увлекся, что не заметил, как пролетом ниже остановился лифт, и супружеская пара вышла на лестничную площадку. Мужчина и женщина, до этого о чем-то оживленно спорившие, застыли, наблюдая за соседом, самозабвенно потрошащим мусорное ведро. Наконец оба обменялись многозначительными взглядами и дружно откашлялись. Поскольку на Кира это не произвело ни малейшего впечатления, мужчина шагнул вперед и препротивным голоском произнес: