Татьяна Степанова - Пир на закате солнца

– Когда он пропал – днем, вечером? Что произошло у вас?

– В том-то и дело, что ничего не произошло! Все было нормально, как обычно. Мы вернулись домой из госпиталя. Муж, Витя, – он нас привез, а сам поехал по делам. Я была с Данилой. Мне показалось, что он… Нет, это было уже вечером… Он был у себя в комнате, смотрел телевизор. Мне показалось, что он нездоров. Знаете, такой вид неважнецкий, ну куксится ребенок. Хотела ему температуру смерить, но он уже лег в постель. Пощупала лоб, вроде не горячий, температура нормальная. Ладно, думаю, все равно завтра воскресенье, в школу ему не вставать. – Регина всхлипнула. – Витя вернулся, мы допоздна телевизор смотрели, утром в воскресенье встали, сели завтракать. Данила что-то плохо ел, очень плохо, это на него не похоже. Я опять подумала – заболевает, наверное. Пошла за градусником, а он, смотрю, в холле, в прихожей: «Я пойду погуляю». И я подумала: пробежится по парку – у нас же парк чудный рядом, Архангельское, усадьба, подышит воздухом свежим. И я его опустила! Простить себе этого не могу. К обеду его нет, но я решила, что он встретил кого-то из ребят, заболтался. Девочка у него есть знакомая – может, к ней зашел. Пять часов – его нет, семь часов – нет. Мы с мужем забеспокоились. Но еще светло на улице, хоть и вечер. В девять я уже места себе не находила. Пропал, думаю, пропал! Если даже зашел куда-то в кино или в торговый центр, в «Макдоналдс», то все равно пора ведь… Сели мы в машину с Витей и поехали его искать. А где искать? На улицах? Мы же недавно в этот дом переехали, это государственное жилье, в поселке много домов закрыто. Адресов его школьных товарищей я толком не знаю, да и нет у него приятелей. С девочкой он в школе подружился, ее Валерия зовут… Так я полночи ее телефон у него в компьютере искала. Так и не нашла! Свой мобильный он зачем-то дома оставил. Боже мой, где же он? Что с ним стряслось? Где мой сын?!

– Он раньше у вас никогда не убегал из дома? – спросила Катя.

– Что вы! Никогда. И моя мать никогда не жаловалась на него, когда он жил у нее.

– Он какое-то время жил не с вами?

– Четыре года, пока мой муж был в командировке на Кавказе, мы решили не брать туда Данилу. Он жил у моей мамы в Петербурге, учился там в школе.

– Так, может, он к бабушке отправился?

Регина всплеснула руками:

– Ой, об этом мы и не подумали! Ну конечно, он так скучал по той своей старой школе и вообще по тому времени… Я замечала… Сейчас же позвоню маме. Но чтобы он один и так далеко, в другой город, это ведь надо на поезде… Откуда у него деньги на билет?

– Звоните, нужно проверить, возможно, он уже там, чай пьет у бабушки. – Катя была готова дать несчастной матери любую, самую утлую соломинку надежды. – Я приеду через несколько минут, только разберусь с ориентировкой.

Когда она вернулась в розыск, то по застывшему лицу Регины поняла – все напрасно. В Питере у бабушки Данилы нет.

НО, МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ПРОСТО ЕЩЕ НЕ ДОБРАЛСЯ ТУДА? НЕ УСПЕЛ?

Эту вторую «соломинку» Катя придумала с ходу. Регине Москалевой в эти часы лучше было думать об этом, чем о чем-то другом. Катя вынужденно рассталась с ней в розыске – ее ждала работа: сайт ГУВД, где надо было разместить информацию, коллеги с телевидения: репортаж о поисках мальчика мог появиться уже в вечерних новостях.

В пять часов вечера Катя вместе с группой сотрудников главка выехала в Красногорск. УВД бурлило: подъезжали патрульные машины, в дежурной части работала «горячая линия», весь личный состав, разбившись на мобильные группы, участвовал в поисках мальчика. Одну из таких групп на глазах Кати отправили в Архангельский парк, по словам родителей Данилы, это было местом его частых прогулок.

«А вдруг на него кто-то напал там, в парке? – подумала Катя. – Какой-нибудь маньяк?»

Но рассуждать об этом – ВОТ ТАК, чисто профессионально строя версии, отчего-то было нестерпимо…

В розыске сотрудники беседовали с очевидцами – это было обычной процедурой. В одном из кабинетов за столом напротив оперативника Катя увидела девочку-подростка, одетую в легинсы и кенгурушку. Рядом с ней сидела молодая женщина в тренче – для матери вроде бы чересчур молодая. Позже Кате довелось познакомиться с обеими – это были сестры Кусковы: младшая Валерия – Лера и старшая Полина.

– Валерия, если ты что-то знаешь, то не надо скрывать, – громко внушал бравый оперативник девочке, то и дело косясь на ее симпатичную старшую сестру. – Вы же с Данилой дружили. Вот и его мать нам так сказала, и в школе ваша классная руководительница подтверждает это.