Чингиз Абдуллаев - Его апатия

—Значит, он не виновен и его отпустят?

—Чтобы этого добиться, я и приехал сюда, хотел узнать от твоей мамы некоторые подробности его жизни. Но ты сам слышал, как они ругались с бабушкой вместо того, чтобы ответить на все мои вопросы.

—Слышал,—ответил мальчик. Внезапно он перестал жевать и положил остатки второго бутерброда на стол.—Вы говорили про несколько убийств,—неожиданно вспомнил Руслан.—Папу обвиняют в том, что он убил несколько человек?

Дронго подумал, что никогда не попадал в худшее положение. Но ответил честно:

—Там не одно обвинение, а несколько. Поэтому мы так и стараемся разобраться в этом трудном деле.

—Почему не спрашивают у самого отца? Ведь он не мог никого убить!

—У него спрашивали,—ответил Дронго,—но пока следователи не верят его словам.—Он не смог сказать мальчику, что отец подписал все протоколы допросов и признался сразу в трех убийствах.

—Он к нам вернется?—спросил Руслан.

—Не знаю,—выдохнул Дронго.—Но отец тебя очень любит. В этом я убежден.

—Почему тогда он развелся с мамой и уехал от нас?

—Не знаю.Человеческие поступки не всегда поддаются логическому объяснению. Иногда двое взрослых просто устают друг от друга. В идеале было бы хорошо, чтобы они помнили о своих детях, н отак бывает не всегда. По всему миру чуть ли не каждый второй брак заканчивается разводом, в этом нет ничего необычного. Понимаю, как тебе больно, но ты должен признать, что мать с отцом имели право сами решать, как им жить...

—Он не хотел разводиться,—перебил его Руслан,—я слышал, они с мамой часто об этом ночью спорили. Она из-за бабушки так сделала. И из-за нашей старой квартиры.

—Какой квартиры?

—В Воронеже. Мама его все время ругала за пропавшие деньги, говорила, что отца облапошили. И бабушка ругалась.А он уходил на лестницу курить и хлопал дверью. А потом они развелись...

—Это их право—право самостоятельного выбора,—мрачно напомнил Дронго. Он впервые в жизни подумал о том, как Джил объясняет сыну постоянное отсутствие отца в Италии. И не нашел вразумительного ответа. Дети хотят иметь нормальную семью. Им больно чувствовать себя ущемленными, и потому так трудно смириться с решением родителей расстаться.

—Можно мне поехать с вами к отцу?—спросил Руслан.—Если даже он в тюрьме, там же разрешают свидания. Я бы ему сказал, как он нам нужен. Я так хочу, чтобы он вернулся!

Дронго вспомнил отсутствующий взгляд лежавшего на больничной койке человека. Если Руслан увидит отца в таком состоянии, это будет шоком для обоих. И для отца, не готового предстать в таком состоянии перед сыном. И для сына, не готового увидеть отца в тюремной больнице с проломленной головой.

—Меня в классе дразнят,—неожиданно признался Руслан,—говорят, что я безотцовщина, что отец меня бросил.

Дронго давно заметил свежую ссадину на подбородке мальчика. Руслан доказывал свою правоту с помощью кулаков и, видно, не всегда успешно. Дронго с болью представил себе, как тяжело мальчику в классе. Ведь он, ко всему прочему, совсем не похож на местных, это тоже вполне может быть поводом для столкновений.

—У тебя есть отец,—твердо сказал Дронго,—он тебя любит и всчегда помнит о тебе.

—Почему он нам не звонит?

—Из тюрьмы нельзя звонить. Это не курорт.

—Когда он к нам приедит?

—Я не знаю. Я мог бы тебе соврать, но не хочу этого делать. Честнее будет, если я скажу, что действительно не знаю, когда это произойдет.

—Он действительно убил троих человек?

—Тоже не знаю. Его дело будет рассматриваться в суде, посмотрим, что решит суд.

Мальчик замолчал. Он сидел, опустив голову, и глядел на свои кроссовки. Дронго почувствовал, что у него ноет сердце.

"Не умею быть равнодушным к чужому горю,—со злостью подумал он.—Нужно было давно научиться не реагировать на подобные сцены. Но я не могу. Не могу спокойно смотреть на этого мальчика, отец которого, может быть, никогда не вернется к нему. Не могу спокойно думать о девочке, задушенной неизвестным убийцей. Не могу с профессиональным спокойствием копаться в этих человеческих страстях, в этой крови, в этой ненависти! Не могу!"

—Вы возьмете меня с собой?—спросил Руслан, подняв на него молящие глаза.

—Нет,—безжалостно сказал Дронго.—Твоя мама этого не допустит. И твой отей не захочет, чтобы я привез тебя на судебный процесс. Представь, как ему будет тяжело встретиться там с тобой.

—Понимаю,—сказал Руслан.—Но я так хочу его повидать!

Он не договорил, когда раздался громкий требовательный стук в дверь. Руслан вздрогнул, Дронго нахмурился. В дверь продолжали стучать, дополнив стук требованиями немедленно открыть. Слышались гневные голоса, мужской и женский. Дронго посмотрел на своего гостя и поднялся, чтобы открыть дверь.