Анатолий Безуглов - Рассказы и повести

– Знаю, знаю,– нетерпеливо сказал я.

– Землю из котлована вывозили машины с третьей автобазы. По их путевым листам выходит, что грунта вывезено в два раза больше, чем предусмотрено.

– Что говорит прораб?

– Сказал, что виноваты геологи. В их исследованиях отражено, что грунт – суглинок. А стали рыть котлован, оказался – песок. И пришлось якобы вывозить больше: осыпались края… Наглядно это можно изобразить так.– Следователь взял карандаш и нарисовал на бумаге форму котлована в разрезе.– При твердом грунте – стены отвесные. А если песок – получается как бы трапеция. Вот за счет этих углов,– он заштриховал пологие края,– и вышли лишние кубометры

– Вы беседовали с геологами?

– Возмущаются. За такую ошибку, говорят, можно здорово погореть… Суглинок – вот их мнение. Показывали результаты проб… Я свел две стороны вместе. Каждый уверяет, что прав он… Дело, так сказать, чести…

– Чести ли? – усмехнулся я.– Как-то не верится, чтобы геологи ошиблись.

– Мне тоже,– признался Фадеев.– Нечисто тут… Вчера прораба перевели на другую стройку.

– Кто возил грунт из котлована?

Следователь вздохнул:

– Бригада Воронцова.

– Нашего маяка! – вырвалось у меня.

– Да.

– Вы беседовали с ним?

– Пробовал. Он на дыбы встал. Так и заявил: мол, Герман Воронцов не какой-нибудь там жулик. Посягать на государственную копейку?! Да он выгонит из бригады любого, кто посмеет только подумать об этаком…

– А с другими шоферами из его бригады говорили?

– Как бригадир, так и они. Правда, менее безапелляционно, но все в один голос твердят: нарушений и прочей липы не может быть, потому что они – передовики и марать свою честь и марку ни за что не посмеют… Вот и получается, Захар Петрович: строители говорят одно, геологи – другое. А Воронцов вообще ни о чем слышать не хочет

– Надо было зайти к Лукину.

– Заходил. Высмеял меня. И еще пригрозил. Бросаю, мол, тень на лучшую бригаду в области…

– А вы и. отступили?– покачал я головой.

У Фадеева на скулах заходили желваки.

– Нет у меня бесспорных фактов,– хмуро произнес он и добавил: – Еще нет…

– Ну, хорошо,– примирительно сказал я.– Как вы намерены разобраться с котлованом?

– Пришел за помощью. Понимаете, задумал я одно дело. Хочу вызвать геологов из области. На третейский суд… Но пока будет идти переписка…

– Я вас понял, Владимир Гордеевич. Ускорим. Через областную прокуратуру. Готовьте постановление о назначении экспертизы…

Редактора нашей городской газеты Назарова за глаза называли «колобком». Кто пустил это прозвище, трудно сказать, но Ким Афанасьевич и впрямь походил на колобка. Маленького росточка, кругленький, с короткими ножками, он был очень подвижный и не мог долго устоять на одном месте. Подкатится, задаст несколько вопросов или бросит пару фраз и тут же спешит дальше.

Вот так же своей быстрой семенящей походкой подошел ко мне редактор «Знамени Зорянска», когда мы случайно увиделись в горисполкоме.

– Ну как, нашли злоумышленников?– спросил он

– Каких?– не понял я.

– Да кто слил в Берестень солярку…

– Следствие идет,– неопределенно ответил я.

– А успехи есть?– не унимался Ким Афанасьевич.– Нас донимают телефонными звонками и письмами. Хотелось бы подкинуть читателю свеженькую информацию… Я пришлю к вам нашего корреспондента?

– Преждевременно,– сказал я.

– Понимаю, понимаю,– поспешно произнес Назаров.– Следственная тайна. Ну что ж, подождем… А общественность бурлит, возмущается… Ну хоть что-нибудь, Захар Петрович, а?– с надеждой посмотрел на меня редактор.

– Увы, Ким Афанасьевич, ничем не могу помочь вам,– ответил я.

Назаров с сожалением вздохнул и покатился дальше.

На следующий день, развернув «Знамя Зорянска», я увидел на четвертой полосе аншлаг, набранный большими буквами: «Еще раз о Берестене». Под ним шла подборка писем читателей, которые продолжали клеймить загрязнителей, и пространное интервью со знатным бригадиром шоферов Германом Воронцовым. Наш местный маяк не жалел красок, обличая тех, кто поднял руку на чудо природы – Берестень-озеро.

«Однако же выкрутился,– подумал я про «колобка».– Нашел-таки выход».

Когда я показал газету Фадееву, он усмехнулся:

– Не пожалел для родственничка места…

– Кто?– не понял я.

– Да редактор,– ответил Владимир Гордеевич.– Воронцов– его зять.

Это было для меня новостью.

– Лишняя реклама никогда не помешает,– продолжал Фадеев, как мне показалось, неодобрительно.